Капрал Серов: год 1757

Казалось бы, а что такого плохого — стать комендантом города? Угу. Это хорошо, если город находится где-нибудь в сторонке и никому не мешает. Вот там да, там стать комендантом это выгодно и уютно. А Мемель же планировался Конференцией как узловая точка снабжения всей армии. Сюда будут прибывать корабли из Питера и Ревеля, отсюда будут отбывать обозы на юг, в действующую армию. Сюда будут прибывать яростные запросы от снабженцев армии Апраксина, с категорическим требованием достать и привезти любой ценой, под страхом немыслимых кар. Сюда же будут приходить тощие письма из столицы с уведомлениями, что по не зависящим от нас причинам, к превеликому нашему сожалению, примите наши глубочайшие извинения и заверения, что в будущем мы-то уж непременно, ага.

Короче, генералы Салтыков и фон Мантейфель прекрасно понимали, что безопаснее быть простым генералом на передовой, чем главным ответственным за узловую точку. Опять же, не так уж и страшен пруссак, как его малюют. Вон, давеча курьер прискакал с сообщением, что цесарцы восемнадцатого июня одержали великую победу над королем Фридрихом в битве при Колине. Солдатам это сообщение зачитали и велели радоваться за успех союзников. И, пока генерал Трейден праздновал — Салтыков и Мантейфель успели сесть на уши генералу Фермору и рассказать, как они сильно жаждут приложить все усилия, чтобы прославить русское оружие.

В общем, генерал фон Трейден теперь — комендант города Мемель. Это его подчиненным закапывать ретраншементы и апроши, что были нарыты при осаде. Это его подчиненным возводить новую линию укреплений города, так как старая была признана нашими инженерами совершенно недостаточной.

А еще коменданту Мемеля была поставлена задача: обеспечить проходимость кораблей по Куриш-гафу к устью реки Неман и далее в крепость Тильзит. Для этого ему в подчинение передавались наименее пострадавшие от болезней и сохранившие свою численность полки. Те самые, что зимовали в России: Вологодский, Пермский и наш Кексгольмский. Причем Пермский полк становился в гарнизон, копать валы, а мы и вологодцы отдавались в подчинение флотским, в десант. Как того и боялся старый солдат Семен Петрович.

Когда суматоха первых дней в Мемеле чуть-чуть поутихла, быт более-менее наладился и ежедневные работы перестали носить авральный характер, то есть офицеры перестали перекидывать людей с одной задачи на другую по десять раз на дню, — наши ротные ундера и капралы собрались на традиционные вечерние посиделки с чаем и игрой в кости. Потекла неспешная беседа. Начальные люди роты сшивали в единую картину все мнения и впечатления последних дней, чтобы иметь представление о том, к каким поворотам судьбы готовить наших людей.

— Что там с господином капитаном? — начал разговор ундер-офицер Годарев.

— Все по-прежнему. Пьет, — флегматично пожал плечами Фомин.

— М-да… Не дело это, братцы. Может, это… поговорит с ним кто?

— Да как с ним поговоришь! — досадливо крякнул Ефим. — Он же в такие дни к себе никого кроме прапорщика не подпускает. С ним вместе пьет, а если кто другой сунется — тому кулаком в зубы!

Капралы и ундера переглянулись.

— Жалко мне его. Я, признаться, сначала о нем дурное думал, а как до дела дошло — он вишь какой оказался! С таким, знаете ли, и на войну идти не страшно! — сказал капрал Смирнов.

— А ты не жалей! — одернул его Фомин. — Такой уж человек. Ему просто нравится такое — когда война. А это, знаешь ли…

— Ну-ну, Александр Степанович! Не начинай опять вот эти свои заходы! Мы и так знаем, что ты своего Мартина Карловича в капитанах видеть хочешь, потому и на Алексея Андреевича наговариваешь! — перебил его Ефим.

— Я — не наговариваю, — сузив глаза, холодно ответил Фомин.

— Так, стоп! — вскинул руки Максим Годарев. — В сторону такой разговор! Давайте-ка лучше про флот обсудим. Чего нам ждать от того, что нас флотским в десант передали?

Александр Степанович и Ефим еще мгновение буравили друг друга взглядами, после чего подались назад и дружно, будто сговорившись, потянулись к кисетам за трубками.

— Тут, братцы, в этом Куриш-гафе почти везде глубина где-то по колено будет, — поспешно вступил в разговор Сила Серафимович, меняя тему. Собравшиеся за столом с облегчением уставились на него. Все знали, что его капральство сегодня выходило на работы под началом флотского лейтенанта и Силе есть что рассказать. — Здесь, братцы, не то что галера — простая лодка не везде пройдет. И дно — сплошная тина. А надо будет сделать так, чтобы они прошли, галеры-то. Так что будем мы с вами, братцы, тину черпать да на берег стаскивать. Фарватер оборудовать. И попомните мое слово: флотские будут над нами куражиться. Мол, копайте глубже, пехоцкие! Еще глубже!

— Почему сразу куражиться-то?

— Понятно почему. Зло срывать будут. Я так думаю, им, флотским, не по нраву идея с морских просторов в болота уходить. Флот — он, знаете ли, тесноты не любит.

— Так то если парусный флот. А к Неману-то будут галеры отправлять. А галеры — они как раз для того и придуманы, чтобы по лиманам да шхерам ползать, — возразил Силе Максим Годарев.