Капризы мисс Мод

Вряд ли во всем свете существует более прекрасное место, нежели типичная английская деревня, где влюбленный мужчина может провести день или два. Для Джорджа, в его теперешнем состоянии душевного подъема, Бельфер был идеальным местом. Джордж не сразу дошел до того, чтобы спросить себя, почему он находится здесь и, раз он уже здесь, что он намерен предпринять. В течение двух томных дней он бродил, занятый собственными мыслями. Он выкурил много трубок, наблюдая, как конюхи ухаживали за лошадьми. Он играл с хозяйским щенком и ласкал хозяйскую кошку. Он спускался к пристани, бродил по берегу и лежал на спине на взморье на другой стороне лагуны, откуда мог видеть красные крыши деревни, в то время, как волны деловито плескались о камни. Джордж не предвидел новых трудностей в своем положении и мечтательно бродил по окрестностям Бельфера. Но на второй день после завтрака, его осенила мысль, что все это очень приятно, но непрактично. Необходимо было что-то предпринять. Действия – вот что было необходимо. Первым самым неотложным действием было изучение положения замка. Расспросы в «Щите Маршмортонов» обнаружили тот факт, что замок находится на расстоянии одного шага – по дороге, которая шла мимо гостиницы. Но это не был тот день в неделе, когда туда допускалась публика. Любители зрелищ могли вторгаться в бельферский замок только по четвергам, от 2-х до 4-х. В другие дни недели все, что он мог сделать, это было – стоять, подобно Моисею на Синае, и созерцать окрестности. Единственно, что Джордж мог сделать, – это разыскать замок. Ему скоро стало ясным, что шаг – это было несколько смягченное выражение. Он прошел шесть миль, пока, не дошел до вершины холмика, освежаемого ветром, устало шагая по извилистой тропинке, и не увидел перед собой, среди деревьев, то место, которое теперь было для него центром мира. Он сел на каменную стену и закурил трубку. – «Замок Бельфер. Тут живет Мод! Что же дальше?» Первая мысль, которая пришла ему в голову, была практического, даже прозаического характера – мысль, что немыслимо совершать эту прогулку в пять миль туда и пять миль обратно каждый раз, когда ему захочется любоваться этой местностью. Он даже подумывал о том, чтобы перенести свою базу куда-нибудь поближе. Самой подходящей был бы один из нарядных, крытых соломой коттеджей внизу в долине. Они все были разбросаны вокруг замка в одиночку и группами, подобно щенкам, прыгающим вокруг хозяина. Казалось, что они стояли здесь веками. Вероятно, это так и было, так как они были из камня, такого же прочного, как и тот, из которого был выстроен замок. У Джорджа мелькнула мысль, что было, вероятно, такое время, когда замок служил центральным сборным пунктом для всех этих разбросанных домиков, когда весть об опасности заставляла всю эту маленькую общину спешно искать защиты за его стенами. В первый раз с тех пор, как он отправился в поход, не то дрожь, не то сердцебиение охватили его в то время, как он смотрел на грозную серую крепость, которую ему предстояло взять штурмом. Так в старое время должны были себя чувствовать осаждающие, когда они взбирались на вершину того самого холма, чтобы обозреть местность. Положение Джорджа было еще хуже. Те, по крайней мере, могли надеяться, что сильная рука и храброе сердце перенесут их за эти крепкие стены. Им не нужно было заботиться об этикете. Джордж же находился в таком положении, что неблагожелательный дворецкий мог обратить его в бегство, отказываясь впустить его. Наступал вечер. Уже за то короткое время, что он провел на вершине холма, небо из голубого сделалось тёмно-багровым, из бирюзового-серым. Жалобное мычанье возвращающихся домой коров доносилось до него из долины внизу. Летучая мышь, покинув свое убежище, зловеще кружилась над ним. Серп луны сиял над деревьями. Джордж стал чувствовать, что ему холодно. Он обернулся. Ночные тени окружили его, и маленькие существа в кустах насмешливо щебетали и чирикали, когда он стал спускаться в долину. Желание Джорджа найти комфортабельную комнату не встретило, вопреки его ожиданиям, возражений со стороны агента по приисканию комнат. Местные жители принимали всякого, хорошо одетого, за художника, так как местность усиленно посещалась поклонниками кисти из-за ее живописности. Таким образом, Джордж совершил именно то, что местное общество ожидало от него, а агент явился за списком домов еще раньше, чем Джордж успел сказать хотя бы одно слово. Меньше, чем в полчаса Джордж снова вышел на улицу в качестве обладателя на весь сезон того, что агент описывал, как жемчужину, принадлежавшую жене фермера, жившей поблизости и согласившейся приходить по утрам и вечерам, чтобы ухаживать за ним, как она и привыкла это делать художникам. Свидание продолжалось бы всего несколько минут, не будь оно продлено болтливостью агента на тему об обитателях замка, к которой Джордж со вниманием прислушивался. Его не очень ободрило то, что он услышал о лорде Маршмортон. Лорд недавно вызвал в деревне сильную неприязнь. Упорный агент назвал твердолобой позицией, которую лорд занял в вопросе о праве на проезжую дорогу. На самом же деле, в этом вопросе следовало осуждать не покладистого лорда, а леди Каролину. Однако, впечатление, которое Джордж вынес со слов агента о лорде, было таково, что последний был чем-то вроде Нерона. Все, что он услыхал об «ее» отце и испытал уже от удовольствия встречи с ее братом, заставило его сердце обливаться кровью за Мод. Ему показалось, что жизнь в замке в таком обществе была пыткой. «Я должен предпринять что-нибудь, – пробормотал он, – я должен предпринять как можно скорее».