Капсула [СИ]

Она лежала в постели, странным образом отдохнувшая, восстановившаяся от самых сильных, когда-либо испытанных ею, эмоций. Никого рядом с нею больше не было. «Интересно, он, что, всех уже использовал? Сколько у меня мужиков было?» — Лида принялась было считать, но сразу сбилась и бросила это никчемное занятие. «Понятно, что он выбрал самых лучших, тех, о которых я, хоть изредка, но вспоминала. Конечно вспоминала, иначе откуда бы Андрей их взял?» — Лиде с одной стороны, было, как обычно, неприятно, что хозяин бесцеремонно рылся в ее голове, выуживая из подсознания самые интимные воспоминания, с другой стороны … как же он все правильно и со вкусом сделал! Можно ли было доставить ей более изысканное удовольствие! Какая сегодня удивительная у нее смена в капсуле! Лида не могла перестать вспоминать их всех, только что бывших рядом, но внезапно у нее в голове отчетливо зазвучал голос хозяина:

— Лида, ну как? Все нормально?

— Зачем вы, Андрей, спрашиваете? Вы и сами все знаете. Кстати, это вы сами всех представляли? Это вы были … со мной?

— Ну, можно и так сказать. Мужчины, с которыми вы имели дело, живы. Два ваших старых друга умерли. Я не стал использовать их образы, счел это неэтичным.

— Кто?

— Кто умер? Дима Званцов. Пять лет назад от лейкемии. И Тенгиз Абряров … разбился на машине.

Лида молчала. И Диму и Тенгиза она давно не вспоминала, но сейчас их смеющиеся лица, как живые стояли у нее перед глазами. Димка — лидер, эгоист, прекрасный инженер-ядерщик, сознающий свое превосходство над толпой. С ним у Лиды была яркая недолгая связь. Когда прошла первая влюбленность, Лида поняла, что Дима ждет от нее постоянного преклонения и восхищения, надо было ловить каждое его слово. Лида начала раздражаться и они расстались, причем не слишком хорошо. А Тенгиз … как его жалко. С какой готовностью он делился с ней своими мыслями, знаниями, как искренне желал ей помогать. Вот это его желание все время ее опекать, «свою девочку», как будто он ей папа, быстро Лиде надоело. Между комфортным существованием и свободой, она выбрала свободу. Они с Тенгизом не ссорились, просто со временем разошлись без обид и объяснений. Лида знала, что Тенгиз хотел бы видеть в ней «восточную» женщину, которой она не была. Не вышло у них ничего. А теперь Тенгиз погиб, а она даже не знала об этом. Какой кошмар!

— Лида, я вас расстроил? Не надо было вам ничего об этих людях говорить. Но вы спросили.

— Ладно, оставим эту тему. Я привыкла видеть вас у себя на стене, а сейчас вы не отказываетесь.

— Лида, я просто тестирую новую систему. В Москве у вас же нет никакой особой стены, а я должен с вами общаться. Здесь в капсуле мы можем общаться по-старому. А теперь вы должны вернуться к работе, праздник кончился. Простите. У вас еще два кино. Изольда и Паша. С кого хотите начать?

— Мне все равно. Постойте, Андрей, а как вы исчезаете? Мне бы посмотреть.

— Так, опять ваши современные дурацкие фильмы … вы себе представляете аннигиляцию в каком-нибудь сосуде со сверкающей плазмой. Мое тело покрывается слепящими искрами и постепенно на ваших глазах рассасывается. Так вы это видите? Не выдумывайте. Мое тело состоит из античастиц, они просто превращаются в другой вид энергии. Я, как часть синклита, вообще не материален, у меня нет, как вы понимаете, тела … Ладно, Лида, не думайте об этом. Не морочьте себе голову несущественными подробностями.

Экран так и не зажегся, а голос Андрея умолк в Лидиной голове. Аудиенция с хозяином была закончена. Он всегда контролировал этот процесс и длил его ровно столько, сколько считал нужным. На стене появились кадры про Пашу. Ну правильно: она же сказала, что ей «все равно», вот хозяин и выбрал за нее, подключил к Паше.

Ну и ладно, Паша так Паша.

Лох