Кара небесная, или Стикс-2

Вечер

Комната светлая и просторная. Окна занавешены кисеей, все форточки закрыты. А рамы и в самом деле двойные. Сквозняков они боялись, потому как напарившись. На столе самовар, чашки и две вазочки: с баранками и с шоколадными конфетами, рядом валяется скомканный фантик. Два пакета сока, коробка с чаем. Спиртного нет. Все это капитан оценивает мгновенно. Глаз ни за что не цепляется: все в пределах нормы. Кроме одного. В картину не вписывается труп. Кровь похожа на разлившийся сок. Он смотрит на пакеты: клюква и черная смородина. Потом переводит взгляд на труп.

Потерпевший – мужчина высокого роста, плотного телосложения, волосы темные, нос крупный, мясистый и сочный, полногубый рот. В момент выстрела сидел, а когда получил пулю в грудь, начал сползать, заваливаться на бок, да так и застрял между столом и лавкой. И непонятно, каким чудом удержался в таком положении до сих пор. Руслан подошел, потрогал стол. Мебель тяжелая, дубовая. Сработано на совесть. Лавка придвинута, зазор между ней и столом небольшой. Вот чем объясняется его странная поза. Одежды на потерпевшем нет. Простыня, в которую он был завернут, когда уселся за стол, сползла.

– В упор стреляли, – говорит эксперт.

– Убийца сидел напротив?

– Стоял. Напротив, у стола.

– Что, сказал «погоди, я тебя сейчас убью», встал, подошел к шкафчику, взял пистолет, вернулся и пальнул в упор? А это что?

Руслан кивает на полотенце, лежащее перед потерпевшим. В него что-то завернуто.

– Я сейчас все объясню, – поспешно говорит Ладошкин.

Капитан Свистунов подходит к столу и откидывает край белоснежного полотенца. Под ним лежит пистолет. Это «макаров». В глазах темнеет. Он нагибается и какое-то время рассматривает оружие, боясь до него дотронуться. Распрямившись, отступает, пятится и опирается рукой о стену:

– О черт! Черт!

– Руслан, что с тобой? – спрашивает эксперт. – Ты что, привидение увидел?

– Да, – хрипло говорит он и сам не верит своим словам: – Это пистолет Ваньки Мукаева.

– Да не может быть!

– Я тебе говорю. Он мне ночами снится. Я эти номера наизусть знаю. Ванькин пистолет, точно. Считай: привидение увидел.

– Я вам сейчас все объясню, – бормочет Ладошкин.

– Да уж, потрудись, – щерится Руслан. – Откуда у тебя оружие следователя Мукаева, пропавшего… – заминка, есть вещи, которые говорить нельзя, – …в конце июня?

– А может, и сам он где-то поблизости? А? – взволнованно говорит практикант по имени Николай. Об истории с «паленой» водкой и амнезии следователя Мукаева все в Р-ске наслышаны. Тем более в органах. – Все думают, что его убили, а он на задании! Секретная операция!

– Засунь язык себе в ж…, щенок! – орет Руслан.

– Руслан! – качает головой эксперт. – Мальчик-то здесь при чем? Что ты как с цепи сорвался?

– Его задача номер раз – молчать! Она же номер последний! Пусть на… идет со своими комментариями!

– Извините, – бормочет стажер.

– Руслан, Руслан, – качает головой эксперт. – В отпуск тебе надо. Нервы ни к черту.

– Откуда здесь оружие Мукаева?!

– Я не знаю никакого Мукаева, – бормочет Ладошкин. – И пистолет не мой. Я сейчас все объясню. Она хотела одеться…

– Давай по порядку, – обрывает Свистунов. – Убитый, он кто?

– Александр Нахрапьев. Менеджер по персоналу. Работает в супермаркете.

– Так. Как было дело?

– Я пошел в сауну попариться. Выстрела не слышал. То есть был хлопок. Но я этому значения не придал. Подумал: шампанское открывают.

– Выстрел из «макарова» можно принять за хлопок вылетевшей из бутылки пробки?! Чушь!

– В парилке двойные двери. Она вагонкой обита. Ну, не подумал я, что это выстрел! Мало ли что? Я ж ничего не знал про оружие!