Кара небесная, или Стикс-2

– Сосна, – тихо говорит эксперт.

– Что?

– Сосна, говорю. Комната отдыха обита вагонкой. Сосна – материал пористый. Следовательно, звукоизоляция хорошая. Лучшего материала и не найти.

– Короче: нашу жизнь осложнили до предела. Алексей Петрович, продолжай свой захватывающий рассказ.

– Я продолжал париться. Я, знаете ли, это дело люблю. Минут через десять вышел. Открываю дверь в комнату отдыха – а там он!

– Нахрапьев?

– Да. В крови. Голый.

– А пистолет?

– Пистолета нет. Вот я и подумал: что это с ним?

– Хорошо подумал?

– Да. Но поскольку он был без сознания… Я, естественно, выбежал в коридор и стал звать на помощь. В это время открылась дверь другой парилки. И оттуда выскочила Ольга. Она так страшно кричала! Я ее даже не сразу узнал. Волосы опалены, лицо страшное. Этот ужасный ожог на щеке… Она так орала! И все высыпали в коридор. Тут и началось…

– О пистолете.

– Ах да! Я, естественно, сказал, что ей надо одеться. Она ж была голая.

– Абсолютно голая?

– Ну да! Даже без простыни! Без ничего! И хотя нам всем было не до этого…

– Ну да. Не ходить же голыми. – Руслан идет к шкафчику, дверца которого открыта. Там лежат женские вещи. Почему же она все-таки не оделась? Берет сумочку Ольги, открывает. Машинально достает оттуда несколько визитных карточек, сует в карман. На одной что-то нацарапано. Может, пригодится? Ладошкин меж тем продолжает рассказывать:

– Истопник побежал звонить в полицию…

– Почему истопник? У вас всех есть мобильные телефоны.

– Мы растерялись. И потом те, что в другой комнате отдыха, оказались пьяными. Там были и пиво, и водка.

– А вы с невестой трезвые?

– Мы – да, – с вызовом сказал Ладошкин. – А они все пили.

– И Нахрапьев?

– Он за рулем. И пил только пиво.

– Откуда вы знаете? Это допрос.

Это и в самом деле допрос, вот почему он и перешел на «вы». Надо ковать железо, пока горячо. Запутать его. Но Ладошкин не растерялся:

– От него пахло пивом! Короче: они все были пьяные, а я занят Ольгой. Своей невестой. Поэтому звонить побежал истопник, со стационарного телефона. В такой ситуации не сразу сообразишь, как позвонить с мобильника в отделение, чтобы приехали местные.

– Легко. О пистолете.

– Я все пытаюсь вам сказать, а вы меня перебиваете и путаете, – обиделся Ладошкин. – Я говорю: «Ольга, оденься». А она: «Я ничего не помню. Кто я?»

– Так и сказала?

– Не смешно! Большей частью она рыдала. Кто-то позвонил по внутреннему телефону и вызвал врача. Ее лицо и в самом деле было ужасным. Я открыл шкаф, где лежала одежда, и сказал: «Накинь на себя хоть что-нибудь, сейчас приедет полиция». И тогда она подошла к шкафу и… начала в нем копаться. Потом вытащила пистолет. Какое-то время на него смотрела, а потом закричала: «Что это?! Это не мое! Не мое!!» И швырнула пистолет на пол. И снова принялась рыдать.

– Кто это слышал?

– Да все! Дверь я больше не закрывал.

– Несмотря на то, что ваша невеста была голой?

– Но здесь же труп! – закричал Ладошкин. Потом опомнился и сказал тише: – Можно подумать, все знают, как действовать в критической ситуации. Может быть, в теории. Но как дойдет до дела…

– Хорошо, мы опросим остальных свидетелей. Если все было, как вы говорите, на пистолете есть ее отпечатки пальцев.

– Вот именно. Извините, я… Мне… Могу я выпить таблетку? Давление подскочило, – морщится Ладошкин. – Здесь, знаете ли, никаких нервов не хватит.

– Покажите.

Свистунов рассматривает упаковку, чтобы запомнить название лекарства, и кивает:

– Не возражаю. – Пока Алексей Петрович, морщась, глотает таблетку, капитан окидывает еще раз опытным взглядом место происшествия и говорит ему: – Расскажите о второй женщине. Которую увезли в больницу.

– Ее нашли в сауне. Похоже, они обе отравились угарным газом.

– Угарный газ в сауне?! Вы сами-то в это верите?!

– Другой версии у меня нет, – развел руками Ладошкин. – Ольга выскочила из парилки, раздирая горло ногтями. Словно ей нечем было дышать.

Руслан вспомнил царапины и кровавые потеки на шее у потерпевшей. Лицо она закрывала, а вот шею… «Раздирая ее ногтями». Какая метафора! Но к месту.

– А вторая женщина осталась лежать на полке в сауне. Мы не сразу ее хватились. Пока кто-то не спросил: «А где же Леся?»

– Что?!!

И Свистунов рванулся к выходу. Перехватил его Серега, старлей:

– Ты куда, Руслан?

– Женщина, которую увезли в больницу… – хрипло сказал он.

– Знакомая?

– Уйди с дороги!

Руслан оттолкнул старлея, хлопнул дверью, кубарем скатился с крыльца и наткнулся на Зайцева.

– Что-то случилось?

– Ты… вы… В больницу… В каком она была состоянии?

– Кто? Женщина? В тяжелом. Я подумал, что она в коме.

– А врач? Врач что сказал?!

– Похоже на отравление угарным газом.

– Она… как она выглядела? Высокая худая шатенка?

– Блондинка.

– Как блондинка? Неужели… Фу-ты… Неужели я ошибся? – Мало ли на свете женщин по имени Леся? Почему он подумал о ней? Начал оглядываться: – Где истопник?

К нему подталкивают насмерть перепуганного маленького человечка, смуглолицего, черноволосого. Мужчина плачет, как ребенок. Руслан напрягается, пытаясь понять суть его бессвязной речи.