Kara no kyoukai (Граница пустоты) Том 3

– Похоже, он знакомый Токо-сан, – объясняет Микия. – Когда мы встречались в Новый год и я рассказал ему, где работаю, он закричал: «Но это Аозаки Токо!» и все. Я думаю, сейчас он на свидании с Токо-сан. Она всем видом показывала «как я могу отказать предложению кузена Кокуто» и оставила меня тут.

Это должно быть неправильным. Даже Микия говорит с неудовольствием. Так вот кто был контактом Токо-сан в Токийском Полицейском Отделении все это время. Если подумать, для него это неудивительно. Он член первого отряда Отдела Расследования Преступлений, людей в штатском, которые имеют большой опыт полевой работы, патрулей и расследований, и имеет самое большое количество связей во всем ОРП. И даже внутри группы кузен Дайске известен как человек талантливый и активный, но в то же время высокомерный и презирающий власть. Иными словами, точно такой человек, с которым может столкнуться Токо-сан.

– В любом случае, я звоню не из-за него, – продолжает Микия, – Прежде чем я вернусь к Хидео Хаяме, я должен спросить, ты с ним когда-либо говорила?

Я слышу беспокойство в его голосе и мгновенно осознаю, что он на самом деле спрашивает.

– Нет. Не говорила. Я имею представление о том, что это за человек.

Он вздыхает с облегчением. И с легким сомнением продолжает:

– Ладно, поехали. Я работал в коммерческом округе и опросил несколько людей в отряде полиции нравов через кузена Дайске, и то, что я узнал, мне не понравилось. Дело в том, что Хидео Хаяма был сутенером и использовал своих учениц, клиенты оплачивали их компанию. Он выводил учениц, возможно, под прикрытием поездок, и заставлял их делать это.

Я ловлю себя на частом дыхании. Я была готова к худшему, но, честно говоря, я даже не думала, что это будет нечто подобное. Или Микия не услышал меня, или проигнорировал. В любом случае, он продолжает доклад.

– Я не уверен насчет деталей, но ты знаешь, как много учениц попадает в зону проституции. А ведь они – очень редкие ученицы Рейен, и он знал об этом. Он был хорош. Требовал много, но недостаточно, чтобы заставлять людей скупиться. Он выводил девушек два раза в неделю, и, судя по количествам, лишь немногие в его классе не делали этого регулярно. Я не знаю, был ли он храбр или безрассуден, но он управлялся с довольно шатким кораблем. Когда-то он был популярен и вел себя как транжира. Он заходил все дальше и дальше, и в итоге очень много задолжал бару, которым в свою очередь владела группа якудза. Конечно, они хотели получить долг. Не имя выбора, он обратился в Рейен, где его брат был председателем совета директоров, и попросил дать ему работу учителя. Я уверен, он нашел оправдания, подделал лицензии и со временем получил работу. Планировал ли он начать кружок ученической проституции с самого начала или ему эта идея пришла в голову позже, я не знаю, но факт в том, что довольно скоро все именно к этому и свелось. А поскольку ученицы Рейена в основном дочери влиятельных или богатых семей, на улице за них дают неплохие деньги. Я слышал, поначалу это была лишь одна ученица, но потом якудза надавили на него, и он уже выводил их всех. Думаю, это самое важно.

Потом Микия называет мне имена вовлеченных учениц, даты, когда они выходили, и даже примерные оценки времени их возвращения. У него есть детали насчет группировки якудза, с которыми была связан операция, и я знаю, насколько тяжело их было достать.

– К сожалению, большинство из этого – недостоверные свидетельства, которые не могут быть использованы как доказательства. Бери из этого что хочешь, – разочарованно говорит он. Он прав. Полиция не может действовать на основании чего-то настолько незначительного, и отряд полиции нравов, с которым он связывался, наверняка сам собирает доказательства, чтобы разрушить всю систему. Хотя беременность Каори Татибаны делала все это настолько значительным, что даже Рейен не смог бы заставить исчезнуть все следы. Связь была слаба, родители учениц достаточно могущественны (некоторые из них наверняка финансово вовлечены и вложили достаточно в якудзу), что они смогли бы заставить расследование застопориться и умереть медленной смертью, если бы только услышали об этом.

– Прости за все это, Азака, – мрачно говорит он.

Хотя правда шокирует меня, я нахожу в себе силы ответить ему нервным «Не бери в голову». Но эта правда оставила нам вагон и маленькую тележку проблем. Тайной, которую скрывал класс Д, был не суицид Татибаны Каори, а кружок проституции. Хидео Хаяма не мог держать секрет один. Пусть кто-то из учениц ходили по собственной воле – те, кто делали это лишь ради удовольствия и не были фанатами политики воздержания Рейена, могли использовать свое влияние, чтобы заставить остальной класс замолчать и держать это в секрете. Для них искушение найти что-то запретное в школе было слишком велико, и Хидео Хаяма был единственным ключом.