Карай. Сын Карая. Повести

Чем дальше мы продвигались по этой улице, застроенной одноэтажными и двухэтажными коттеджами из розового вулканического туфа, тем Андрей становился озабоченнее.

- Слушай, Костя, - сказал он хмуро, - ты, конечно, очень остроумный человек, и все такое. Но в том доме, куда мы идем, твое гениальное остроумие может не понравиться. Так ты уж будь, пожалуйста, как все люди, - закончил он язвительно.

Я вздохнул и пообещал.

- Мне будет трудно, - сказал я, - сдерживать свою гениальность, но я постараюсь. Твоя девушка, - сказал я смиренно, - видно, очень уж требовательна, если ей могут не понравиться мои шутки.

- Требовательна! - воскликнул он с негодованием. - Пожил бы ты так, как живет она! Ей со всех сторон достается. Прошлой осенью у нее родители умерли, так она оставила медицинский институт и пошла работать.

- Могла бы и учиться, если б захотела. Там дают стипендию.

- Ты же не знаешь, - у нее на иждивении брат. Она его воспитывает. Пусть брат кончит школу, поступит в вуз, тогда и она возобновит учение. Можешь представить себе такую самоотверженность?

- Нет, нет, не могу, - сказал я.

Андрей с подозрением взглянул на меня. Но, начав говорить на эту тему, он уже не был в состоянии остановиться. Он с восхищением покрутил головой.

- Ну и брат у нее!.. Этот парень, я тебе скажу, - он свое возьмет. Академиком будет.

- Ты знаешь его?

- Нет, она рассказывала. В уме какие хочешь числа множит, стихи сочиняет. Голова у него, дай бог!

- Да, - сказал я, - каждому бы такого родственничка…

Он бросил на меня быстрый взгляд - и умолк.

Мы подошли к розовому домику, - он стоял за железной оградой, заслоненной деревьями.

- Здесь?

- Да, это здесь! - торжественно проговорил Андрей.

- «Привет тебе, приют священный…» - запел я.

- Слушай! - Андрей с сомнением взглянул на меня. - Может быть, ты вообще не пойдешь? Возвращайся-ка лучше домой.

- Нет уж, извини! - возразил я с возмущением. - Человека вытаскивают из дома, заставляют одеваться, бриться. А теперь - «иди домой»! Где ж справедливость?

- Ладно, - угрюмо согласился Андрей. - Я так просто сказал. Пойдешь. Только веди себя сколько можешь прилично.

По чистенькой деревянной лестнице мы поднялись на второй этаж. Андрей долго рассматривал дверь и улыбался. Звонок был на виду, на своем обычном месте, а мой друг все не мог найти его. Тогда я протянул руку и нажал кнопку. Андрей нахмурился.

За дверью послышались громкие голоса, потом прозвучали легкие шаги. Нам открыли. На пороге стояла черненькая девушка - черные волосы, черные глаза, смуглое лицо, белым было только ее платье. Конечно, я сразу узнал ее. Это была моя спутница по прошлогоднему переходу через гору Капуджих - Ева Жамкочян. И она меня узнала. Я хотел было сказать что-нибудь веселое: мол, гора с горой не сходится, а турист с туристом обязательно сойдутся. Но в этот миг я заметил кое-что - и сбился. Во-первых, я заметил, что у Евы заплаканные глаза, а лицо смущенное и растерянное; во-вторых, что Андрей глупо улыбается и излучает сияние и потому не может увидеть и понять, что мы пришли не вовремя. Он неловко разрывал кулек, пытаясь достать свои цветы, но я остановил его.

- Кажется, - сказал я, - нам лучше явиться в другой раз…

Андрей с великим удивлением уставился на меня.

- Нет-нет, - проговорила Ева, - вы останетесь. Но у нас случилась беда. Бывает горе, бывает простая неприятность. У нас - неприятность… - Она попыталась улыбнуться, но губы у нее дрогнули. - Нас обокрали.

В то время я, обогащенный рассказами Андрея, считал себя специалистом по раскрытию всякого рода преступлений.

- Ну, если так, - снисходительно сказал я, - то мы обязательно войдем.

Ева привела нас в большую круглую комнату. На стенах висели ковры. Тут толпилось много людей - видимо, соседи. На все лады обсуждалось происшедшее событие.

Кража была довольно серьезная и, главное, непонятная. Днем в доме производилась уборка. Вещи вынесли в коридор. И вот отсюда, из коридора, воры похитили два чемодана с платьями, бельем и отрезами материи. Самое странное заключалось в том, что Ева все время держала дверь на запоре, замок оказался целым, а никто из посторонних в квартиру не заходил.

- Здесь, наверняка, отмычка поработала, - говорили соседи. - Надо было вам сделать цепочку, как у нас сделано.

- Никакая цепочка не поможет, если нет у людей осторожности, - говорили другие. - Как же это вы не услышали? Ведь, главное, все дома были!

- И откуда берется это жулье? - возмущался инженер, которого я сразу узнал: он часто печатал статьи в нашей газете. - Ведь это не от нужды. Работы сколько угодно. Мы вот строим гидроэлектростанцию, так можем принять хоть сейчас тысячу человек. И специальность даем, обучаем… - Он повторял это, переходя от одной группы к другой.

Соседи оценивали стоимость похищенного имущества. Пропало все лучшее из того, что оставили Еве и ее брату их покойные родители.

- Ничего, ничего, это не так важно, - говорила Ева и храбро улыбалась. - Это не горе, это только неприятность.