Карай. Сын Карая. Повести

Тишину в зале разорвал резкий звук быстро отодвинутого стула. Вадим вскочил на ноги.

- Это ложь! - крикнул он, наклонив по-бычьи голову и выставив перед грудью кулаки. Можно было подумать, что он готовится к драке.

- Нет, это правда! - отрезал Андрей.

- Откуда вы можете знать? Эль-Хан не хотел идти в село…

- Слушайте, - с угрозой проговорил Андрей, - вы бросьте это! Вы лучше всех знаете, что это клевета. Вы распустили слух, будто Эль-Хан перешел границу!

Марлена, которая пыталась усадить Вадима на стул, теперь поднялась и встала рядом с ним.

- Нельзя же так! - крикнула она звенящим голосом, который, казалось, вот-вот оборвется. - Такие обвинения надо доказывать!

Андрей с сожалением посмотрел на нее.

- Несколько часов назад, - сказал он, обращаясь ко всему залу, - я верил, что этот человек не виновен или, во всяком случае, не очень виновен, так же, как верит в него сейчас эта девушка. Теперь у меня есть доказательства… Да! - с ненавистью бросил он в лицо Вадиму. - Это вы распустили пакостный слух… Вам надо было спасти не только свою драгоценную жизнь, но и обелить свое имя. Раз вы, струсив, бросили товарища, значит, уж не стоит посылать людей ему на выручку. Пусть гибнет! Зато никто не узнает, что вы трус. Да еще оклеветать товарища!.. Вы надеялись, что мертвец не сможет оправдаться, сколько бы на него ни наговорить!

За спиной Андрея прозвучал суровый голос:

- Вы нашли Эль-Хана?

Вопрос задал профессор Малунц. Он сидел - суровый, прямой и странно спокойный - за своим столиком.

- Да, я нашел мертвеца с поврежденной ногой… нашел далеко от границы замерзшего в горах человека… Укрывшись в расселине, он ожидал помощи… - Андрей снова обернулся к Вадиму и увидел, что тот жадно ловит каждое его слово. - У Вадима Борисова могло бы быть лишь одно оправдание: он мог думать, что Эль-Хан идет вслед за ним…

- Я так и думал! - с вызовом крикнул Вадим и поднял голову. - Я был уверен, что он идет за мной.

- Но прошло десять минут, двадцать минут, час, два часа - он не пришел. Вы должны были поднять тревогу. Ведь вы знали, что у него повреждена нога.

- Я этого не знал! Я считал, что он может так же прийти в село, как пришел я.

- Довольно! - с презрением сказал Андрей. - Вы всё знали! Вы бросили Эль-Хана не вблизи селения Урулик, а возле пика Димац. Потом вы стали выкручиваться, клеветать, врать. - Андрей снова обратился к залу: - Зато, видите ли, он плакал по ночам! Вот какой он чувствительный!

Вадим, спотыкаясь, вышел вперед. Он отбросил руку Марлены, которая его удерживала. Губы у него дрожали.

- Вы же знаете, в каком состоянии я добрался до села… - Он подошел вплотную к председательскому столику и уперся в него руками. - А если бы Эль-Хан шел один? Ведь я случайно оказался с ним… Кто бы его спасал? Чего вы от меня хотите?

- Долой его! Довольно! - загремели голоса из зала.

Вадим съежился.

- Вы должны понять, - закричал он, - я пришел в село и свалился без сознания! Провалы памяти… Я забыл обо всем!

- Кроме себя, - холодно произнес профессор Малунц. - Как вы смели забыть о человеке, который погибал в горах?

Андрей увидел возбужденные лица в зале, услышал, как с грохотом отодвигаются стулья и как вразнобой кричат люди, заметил выражение ужаса на лице Марлены - и быстро пошел к выходу.

- Благодарю за службу, лейтенант Витюгин! - Капитан Миансаров перегнулся через стол и пожал Андрею руку. - На днях получишь звание старшего лейтенанта, - пообещал он.

Этот разговор происходил в маленьком служебном кабинетике капитана Миансарова. Капитан угощал Андрея своим табаком особой высадки.

- А ведь исключительный случай для нашего времени! Человек бросает своего товарища в горах… Помирай, черт с тобой! Лишь бы мне еще раз не подставить свои щечки под снежок, под ветерок… Откуда столько гнили в молодом человеке?

- Да, я тоже сначала не понял этого Вадима, товарищ капитан. С виду он не хуже других - ученый, спортсмен… А когда прислал ко мне свою девушку, чтоб о его страданиях рассказала, - нет, думаю, внутри-то ты червяк! Главное дело - непомерное себялюбие. Он - в центре мира, все хуже его. Из той породы, что для него, скажем, тайфун в Японии имеет только один интерес - касается он его лично или нет. Эгоизм, одним словом.

- Эгоизм уголовно не наказуем, - вздохнул капитан Миансаров. - Нет у нас такой статьи…

- Статьи нет. А какое наказание может быть хуже презрения товарищей!

Они помолчали.

- Значит, не послушал тебя Карай, когда погнался за лисой?

- Нет. - Андрей нахмурился. - Зову, зову, а он будто не слышит.

- Долго звал?

- Порядочно.

- Так… - Капитан принялся раскуривать трубку. - Все же много еще времени пройдет, пока из тебя получится хороший проводник служебной собаки…

Андрей кивнул. Он был с этим согласен.

- Разрешите считать себя свободным?

- Иди, пожалуйста.

Приложив руку к козырьку, Андрей вышел из кабинета. Он торопился к вольеру. В кармане у него была сахарная косточка из супа, которую Ева велела передать Караю…

ПОСЛЕДНИЙ ПОИСК