Караян

Хотя некоторые критиковали новое здание за то, что оно оказалось чересчур велико для постановок Моцарта, тем не менее сцена шириной почти 38 метров, новейшее техническое оборудование и замечательная акустика помещения не могли не радовать. Впоследствии „Grosse Festspielhaus“ прославился наиболее удачными спектаклями Зальцбургского фестиваля, включая «Отелло», «Бориса Годунова», «Кавалера роз» Караяна и «Воццека» Карла Бёма. Постановка оперы Мусоргского «Борис Годунов» явилась сенсацией сезонов 1965 —1967 годов. В спектакле, исполнявшемся на русском языке, принимали участие многие оперные звезды из Советского Союза и других социалистических стран, хор Софийского радио, и во главе всех Николай Гяуров[147], добившийся в заглавной партии необычайного успеха. Сама постановка отличалась роскошью и полностью использовала гигантскую сцену театра, особенно в многочисленных массовых сценах; некоторым эта пышность показалась даже чрезмерной.

Как только открылся „Grosse Festspielhaus“, Караян ушел с поста художественного руководителя Зальцбургского фестиваля. Те, кто с самого начала восставал против постройки нового театра, были вне себя от ярости: человек, больше всех ратовавший за новый театр, теперь его покидает. Но как и во всех случаях с отказами Караяна от какого-нибудь поста, это не был простой каприз. Во-первых, австрийское правительство решило транслировать по телевидению торжественное открытие театра и соответственно спектакль «Кавалер роз» под управлением Караяна. В конце концов австрийским налогоплательщикам новый театр обошелся в несколько миллионов долларов, и они все имели право присутствовать на первом представлении. Кроме того, многим из них билет на спектакли фестиваля был не по карману. Но Караян и слышать не хотел ни о какой трансляции. Он был убежден, что телевидение не сумеет передать все оттенки постановки. Некоторое время спустя после премьеры Караян заснял свою постановку «Кавалера роз», но от участия австрийского телевидения отказался.

Другой причиной конфликта Караяна с дирекцией фестиваля послужило намерение Караяна поставить «Трубадура» Верди. Руководителям фестиваля это показалось слишком серьезным отступлением от традиций, они боялись, что, если Караян и дальше пойдет по такому пути, Зальцбургский фестиваль, специализирующийся на Моцарте и Рихарде Штраусе, превратится в обычный оперный театр. В ответ на их возражения Караян сложил с себя полномочия художественного руководителя.

Позднее, в 1964 году, когда Караян ушел из Венской государственной оперы, дирекция Зальцбургского фестиваля, по-видимому, одумалась, снова пригласила Караяна в Зальцбург и предоставила ему carte blanche[148]. Это означало новые постановки «Трубадура» и «Бориса Годунова». Огромный успех спектаклей полностью оправдал неуступчивость Караяна. Более того, цели и традиции Зальцбургского фестиваля не изменились в своей сути. Основное внимание по-прежнему уделялось Моцарту, но теперь появилось больше возможностей для постановки других произведений. Расширился не только оперный репертуар: после возвращения Караяна на концертах стали исполнять больше современной музыки. Провинциальный Зальцбург оказался в центре внимания, билеты распродаются до единого почти на все представления.

Но даже таких исключительных полномочий Караяну было мало. Его давнишней мечтой было поставить полностью тетралогию «Кольцо Нибелунга» Вагнера, а Зальцбургский театр с его прекрасным техническим оснащением казался самым подходящим местом. Однако во время летнего фестиваля сделать это невозможно, поскольку возникла бы конкуренция с Байрейтским фестивалем, а это показалось бы не только оскорбительно его организаторам, но доставило бы массу практически неразрешимых проблем самому Караяну: поскольку хороших вагнеровских голосов не так уж много, обоим фестивалям пришлось бы соперничать и сманивать друг у друга одних и тех же певцов.

Решение, которое принял Караян, оказалось, как всегда, необычайно смелым: он организует в Зальцбурге еще один фестиваль, который будет проводиться в другое время года. Так в 1967 году появился Зальцбургский пасхальный фестиваль, на котором Караян поставил (и сам дирижировал) «Кольцо Нибелунга», «Мейстерзингеров», «Фиделио», «Тристана» и другие оперы. Фактически Караян основал свой собственный оперный театр, поскольку, кроме него, на пасхальном фестивале никто не дирижирует. В течение недели показывают, как правило, одну-две оперы и дают два хоровых или симфонических концерта. Всем дирижирует Караян, а играет Западноберлинский филармонический оркестр. Это гигантский бенефис одного человека, не имеющий аналогий в современном мире искусства.