Карающий орден (СИ)

   Лантея неожиданно выставила перед собой кинжалы, чем заставила напрячься не только шестерых воинов во главе с предводителем, но и самого профессора. Однако девушка сразу же вложила оружие в протянутую ладонь командира. Ашарх понял, что шансы на победу только что свелись к нулю. Он послушно поднял руки, демонстрируя, что они пусты. Неприятная ухмылка появилась на лице человека с родимым пятном, когда он кивнул своим людям, приказывая обыскать пару.

   Путникам связали руки за спиной и приставили к каменной глыбе. Грубыми движениями молчаливые воины, неясно что делавшие ночью в горах, тщательно обследовали одежду пленников. У Лантеи с пояса сняли все ее метательные ножи, а несколько бойцов даже забрали из ущелья сумки путешественников, но вот одеяла так и остались лежать у склона, затерявшись в темноте. Предводитель ни на мгновение не спускал глаз с пары, поглаживая свой подбородок затянутой в перчатку рукой, он внимательно изучал лица и одежду узников, не желая никак прояснять происходившее. Любые вопросы Аша и Лантеи сразу же обрывались несильными, но ощутимыми ударами в живот, от которых ситуация не становилась понятнее, зато любопытство мгновенно испарялось.

   Вскоре вся группа куда-то выдвинулась, окружив двоих пленников плотным кольцом. Никто ничего не говорил, словно объяснения были излишни. Они долго шли в полном мраке: воины легко находили путь в горах, явно не первый раз лазая по этим камням и резкими тычками направляя хетай-ра и преподавателя в нужную сторону. Постепенно процессия поднималась все выше в горы, пока неожиданно из темноты не появилась узкая тропа, посыпанная белым песком, которую хорошо было видно невооруженным взглядом.

   Ашарх кусал губы. Его терзали смутные сомнения, но оформить их в единую здравую мысль ему еще не удавалось. Он заметил, что белая одежда выглядывала из-под плаща не у одного командира: все воины были одеты в длинные туники светлого цвета, намокшие под дождем и испачканные в слякоти. Неуместные наряды для вечерней прогулки по горам.

   Подъем продолжался недолго, куда больше времени у группы ушло на однообразное петляние по тропе, которая змеей извивалась между скалами и постоянно меняла направление. Но сопровождающие явно ускорились: они уверенно и быстро шагали вперед, звонко стуча каблуками сапог по каменистой почве, пока из-за очередного склона вдруг не показались строения. На мгновение Ашарх даже замер, изумленный увиденным до глубины души, но его сразу же грубо толкнули вперед, не позволяя останавливаться.

   Древний каменный город, раскинувшийся на вершине горного кряжа, неожиданно выступил из густой темноты, лукаво подмигивая ошеломленным путникам сотнями светящихся окон.

   Глава девятая.

   Праздник Очищения под сводами древнего храма

   Несколько тысячелетий назад, когда многие государства на материке еще только формировались и кротко следовали заветам своих могущественных божественных создателей, человеческие земли назывались совсем по-другому - Мизган, что переводилось со старого дореформенного языка как "Долина". Непроходимые леса и обширные луга, чередовавшиеся с засушливыми степями, раскинулись на многие сотни километров между двумя нагорьями - это был сладкий кусок земель. В те времена он был заселен лишь разрозненными племена и кланами людей, довольствовавшихся повсеместным патриархатом и рабовладельческим строем. Ведя беспрерывные войны не только друг с другом, но и с соседними государствами за территории и рабов, человечество тогда объединяла лишь исповедуемая религия - поклонение Залмару, пусть в каждом краю долины бога чтили по-своему.

   На востоке границы Мизгана обрывались на реке Улге: в земли воинственных ифритов, подчинивших себе пламя, мало кто отваживался вторгаться. Зато люди активно заселяли южные горы, используя природную преграду как неприступную укрепленную точку на границе с безжизненными пустынями. Край золотистого песка пугал многих, по большей части из-за того, что никто не знал наверняка, кончались ли где-нибудь эти бесплодные земли. За смертоносными барханами, скрывавшими в своем нутре зыбучие пески и другие опасности, вполне могли лежать территории иных рас и народов.

   Но множество столетий бессмысленного выживания в этой области все же заставили людей покинуть горы, бросив возведенные крепости и навсегда запечатав узкие перевалы. Пусть со стороны пустынь так и не последовало никакой угрозы, но далеко не все верили, что пески никем не заселены - это предположение в свое время породило огромное количество легенд и домыслов. Люди из южных гор ушли вглубь долины, присоединившись к объединению земель, проходившему под контролем народного избранника Цеодина Дунна, ставшего впоследствии первым монархом королевства Мизган и основавшего Дуннскую династию королей.