Карающий орден (СИ)

   Подобрав у одной из стен переулка тяжелую сумку девушки, Аш передал ее своей спутнице. Она неуклюже прижала ее к груди, все еще находясь в какой-то прострации. Не решившись отвлекать чужачку от ее раздумий, профессор отошел на несколько шагов вперед, осторожно высунувшись из-за угла дома и зорко оглядывая ближайшие улицы. Ему не хотелось по собственной глупости нос к носу столкнуться прямо с ночным патрулем, поэтому следовало проявлять бдительность.

   В этот момент за спиной Ашарха раздался едва слышный глухой звук, словно что-то небольшое со стуком упало на дерево. Профессор обернулся, и у него перехватило дыхание: всего в метре от него на деревянных досках, брошенных поверх размокшей от ливня грязи в переулке, лежал изогнутый кинжал Лантеи. А его обладательница с отвращением и страхом смотрела на собственные бледные ладони, которые дрожали будто руки деревенского пропойцы. Нож выпал из ее пальцев, так и не достигнув своей цели.

   - Ты хотела меня убить?.. - глухо прошептал Аш, не узнав свой собственный отрешенный и поразительно спокойный голос. - Подло ударить ножом в спину?.. За что?

   Оступившись на месте, профессор неловко схватился за стену ближайшего дома и перевел взгляд с оружия на чужеземку. Как бы мужчине не хотелось в это верить, но все указывало на то, что его собеседница, ради спасения которой он только что рисковал жизнью, мгновение назад была готова подло и молча всадить ему нож под лопатку. Лантея, будто не выдержав осуждающего взгляда спутника, неожиданно рухнула на землю как подкошенная. Доски разъехались под ее ногами, и хетай-ра по колени оказалась сидящей в огромной, вонявшей тиной и гниющим деревом, луже. Но девушка даже не обратила внимания на грязь, которая облепила ее тело, - она все еще с ужасом изучала свои скрюченные руки.

   - Ты ответишь мне или нет, Лантея? - уже громче потребовал объяснений Аш. - Это твоя благодарность за освобождение из казематов и из колодок?

   - Я... я слишком много тебе рассказала, - очень тихо пролепетала чужачка, а ее разбитое изуродованное лицо внезапно сморщилось, губы задрожали. - Вся эта информация о моем народе не должна была попасть ни к тебе, ни к кому-либо другому... Но я так испугалась казни, что страх завладел моим разумом. И я выдала тебе правду.

   - И ты решила, что теперь единственный выход - это избавиться от меня, как от какой-то надоедливой мухи?! Или как это еще назвать?..

   Профессор резко наклонился и подобрал с досок упавший кинжал, опасаясь, что собеседница в любой момент захочет закончить начатое. Он внимательно осмотрел лезвие, но на нем не было ни высохшей корки, ни свежих разводов яда.

   - А что я еще могла сделать?! - с волнением в голосе вскричала Лантея, и Аш разглядел, что по щекам девушки слезы уже проложили мокрые дорожки. - Взгляни на меня! Взгляни!.. Еще утром я была полна надежды на то, что поступлю в академию Италана и получу доступ к желанным сведениям о чужом мне мире. Что я вернусь в свой город героиней - принесу моему народу частицу свежего воздуха из земель, лежащих за пределами пустынь! И за один вечер я превратилась в сидящую в грязи и преследуемую всеми оборванку, чья кожа расчерчена следами от раскаленной кочерги, чья жизнь теперь стоит так же дешево, как рваный сапог!

   Сгорбив спину, хетай-ра наклонилась так низко к земле, словно хотела раствориться в окружавшей ее грязи. Бережно прижав к груди одеревеневшие холодные руки, она яростно продолжала шептать, обращаясь одновременно и к себе, и к своему молчаливому слушателю:

   - Я потеряла все, чем обладала, - надежду, гордость, веру в справедливость. Я не сумела сохранить тайну, обменяв ее на призрачную свободу... И даже мои собственные руки отказываются теперь подчиняться мне! Взгляни, Аш! Я не чувствую своих пальцев, словно мне их уже отрубили палачи. Я не могу сжать верный кинжал в руке и вернуть себе право быть единственной хранительницей тайны пустынного народа на этих землях. Быть может, это моя богиня наказала меня за длинный язык?.. И я уже не знаю, что я должна делать... Я уже ничего не знаю!..

   - Ты просто устала. На тебя сегодня свалилось очень много, это правда, - тяжело вздохнув, проговорил профессор, чувствуя себя ничуть не лучше собеседницы. Все ее слова в какой-то степени относились и к нему тоже, но у мужчины еще оставались силы держать себя в руках.

   Он с оханьем опустился на деревянный настил, испытав неожиданный прилив жалости. Хотя при взгляде на плачущую сжавшуюся девушку, сидевшую в грязи, действительно трудно было просто развернуться и пойти дальше. И профессор в тот момент хорошо ощущал все тревоги, что терзали юное девичье сердце, исцарапанное людской жестокостью. Он бережно и аккуратно взял хетай-ра за прохладные ладони и принялся медленно растирать скрюченные пальцы, пытаясь вернуть чувствительность в одеревеневшие конечности.

   - Ты долго простояла в колодках, вот кровь и оттекла. Скоро станет лучше. И твои руки вновь будут послушны тебе. Это не конец света.