Карамазов

— Когда мы поместил тело в прозекторскую и пригласили мастера Круглова, чтобы он помог со вскрытием, я не мог не заметить, что ваш друг начал вести себя странно.

— Только не говори, что он стал вежливый, — фыркнул я.

— Не время для шуток, — строго одернул меня дворецкий. — Когда дверь закрылась и мы принялись за работу, Виктор стал… нервничать.

— Не самое приятное зрелище, — поежился я.

— Он словно не мог найти себе место. И я предположил, что это происходит из-за присутствия тела. Или потому что на Викторе остались частицы крови и мозга мутанта.

Я зацепился за последнее слово, не сразу осознав смысл остального сказанного Мейхэмом. А потом понял.

— Его частицы попали и на меня. Точнее, в мою кровь, — я потянулся к ране на шее, но тут же отдернул руку.

— Верно, — кивнул старик.

— Насколько это опасно?

— Давайте по порядку, — дворецкий нажал на кнопку. Картинка на экране вновь ожила. — Итак, это существо родилось человеком. Более того, примерно до двадцати лет оно обитало где-то вдали от болот. На его коже есть шрамы от кнута, родовые татуировки, несколько оставшихся человеческих зубов свидетельствуют о том, что его трансформация не была завершена.

Я смотрел на вскрытие, которое Мейхэм проводил на редкость ловко. Не зря он в юности выезжал на учебу за границу, где много лет занимался медициной.

— Его зубы выпали и на замену им появились эти клыки, которые не настолько крепкие и вполне могут раскрошиться от давления. Вот только они острые. А после потери вырастают заново.

— Какая мерзость, — скривился я.

— Над передними клыками находятся железы, при укусе из них выделяется токсин, — продолжил старик. — Нам повезло, что после того, как Виктор ушел, мы догадались включить вытяжку и надеть респираторы. Обратите внимание…

Я подался вперед, чтобы не пропустить ничего из происходящего на экране.

— Эта субстанция имеет вязкую консистенцию и проникает при укусе в кровь. Также в ране могут остаться осколки зубов, которые запечатывают в теле жертвы секрецию желез и не позволяют его удалить.

— И в моей шее…

— Вам повезло, — успокоил меня Мейхэм. — Яда оказалось недостаточно, чтобы причинить вам непоправимый вред.

— Как он действует?

— Насколько я могу судить, — старик откашлялся, — в нашей лаборатории не так много возможностей, но секрет желез имеет парализующее волю свойство. К тому же он вызывает удушье.

Дворецкий снова кашлянул.

— Ты все же вдохнул эту гадость, — догадался я.

— Так вышло. Но большого вреда я не получил. К тому же выяснил, что токсин крайне восприимчив к ультрафиолету и Силе Света.

— Уж не ты ли был причиной тому, что сюда пришла младшая Юсупова?

— Слухами полнится земля, — не смутился старик. — Про ее силу шепчутся слуги их дома. Мне пришлось позвонить и намекнуть, что некий юноша зовет в бреду деву с именем на букву К. Само имя звучит крайне неразборчиво.

— Интриган, — произнес я с восхищением, на что старик довольно улыбнулся.

— Под воздействием светлой силы Кристины, увеличенной недовольством от того факта, что шептали вы иное имя, лечение прошло идеально.

— Насколько все было плохо? — я все же потер место укуса.

— Никто не скажет вам точно. Очень жаль, что голова мутанта досталась нам не целой.

— В следующий раз попрошу Виктора отделить ее аккуратнее.

— Это было бы уместно, — согласился Мейхэм без тени улыбки и продолжил. — Органы подверглись изменениям. Печень увеличена, поджелудочная железа на грани распада.

В этот момент камера дрогнула, и дворецкий скривился.

— Тут мне немного поплохело, но я смог закончить начатое, — пояснил он нехотя.

— В желудке нашлись водоросли, тина и остатки лягушек…

— Своеобразная диета, — хмыкнул я.

— При этом концентрация желудочного сока была несколько выше человеческой. Именно поэтому мы не сразу поняли, что там были еще и пальцы…

— Чего?

— Это существо кого-то ел, — просто ответил Мейхэм. — Судя по обручальному кольцу из меди на фаланге — кого-то из простолюдинов. А когти на пальцах были такими же, как у него самого.

— Что-то еще?

— Подобные метаморфозы не проходят за пару недель, мастер Алексей. Изменения ломали тело и уродовали душу. Он страдал. Этот человек стал результатом чьего-то жуткого эксперимента. И явно сделал это не добровольно.

— С чего такая уверенность? Сейчас за деньги многие соглашаются творить с собой странные вещи.

— У меня есть причины считать этого несчастного жертвой, — Мэйхем перемотал запись и нажал на паузу. — Кожа существа стала жесткой, как природная броня, поэтому и ваши плетения на нем не сработали. Скелет и мышцы уплотнились. Сломать такие — задача не из легких. Полагаю, его надпочечники выделяли невероятное количество адреналина. Это объяснило его бесстрашие. Но я могу заблуждаться. Нельзя быть уверенным без точных исследований и анализов. Мелкие кровоизлияния покрывают ткани, а кровь… густая, сердце увеличено из-за необходимости толкать по венам более вязкую массу. В одном участке миокарда виден некроз.

— У этого урода был инфаркт? — уточнил я.

— Человек прошел сквозь ад, — холодно поправил меня старик. — И началось все с того, что подопытного укусили.