Карамелька от папы Ноэля

До «трёх штыков» дошли быстро. Глядя на возвышающуюся на площади скульптуру, Марина вдруг занервничала. Дорога была с обеих сторон. Откуда подъедет машина незнакомого Антонио, они не сообразили уточнить.

– Спокойно, – оборвала надвигающуюся истерику подруги Наташа. – Ты следи за той дорогой, а я не спущу глаз с этой.

Наташина дорога проходила вдоль самого большого банка Сарагосы. К стеклянной витрине постоянно подходили люди, останавливались и рассматривали растянувшийся на несколько метров рождественский вертеп. Игрушечные мельницы крутили лопасти, загребая воду и выплёскивали её с другой стороны. Покачивались верблюды, навьюченные мешками. Миниатюрные куколки, одетые под вифлеемских жительниц, без устали склонялись над ручьём. Каждый день, проходя мимо этой витрины, Наташа останавливалась, находила ясли с маленьким Иисусом и молилась. Вот и сейчас, сконцентрировав взгляд на инсталляции за стеклом, она начала бормотать молитву. Только бы сегодня всё закончилось хорошо. Если Маринка устроится, значит и у неё всё будет хорошо.

Без пятнадцати десять… Десять… Десять ноль пять… Наташа незаметно скосила глаза на подругу. Медленно, словно зомби, Марина повернулась. Так и есть. Бледная, аж зелёная. Губы трясутся. Ещё пара минут и шлёпнется в обморок. Дрожащие руки Маринки пытались потуже завязать шарф, а из опухших глаз уже покатились первые слезинки. Зелёный свет, машины медленно тронулись. У перехода начали скапливаться люди. Наташа снова обернулась к дороге. Быстро вытерла глаза. Неужели чёрная полоса так и не закончится? Маринка же этого не переживёт. Во рту снова появился резкий металлический привкус. На руке что-то повисло. Маринка. Ну точно сейчас в обморок упадёт.

– Señorita Marina. Soy Antonio. De parte de Nina.4

Как по команде обе они смахнули слёзы и уставились на затормозивший автомобиль. Чёрный огромный внедорожник был совсем не похож на карету из сказки, но Наташе в этот момент показалось, что над машиной покачивается белая сверкающая аура.

Выскочивший мужчина махнул рукой и бросился открывать багажник. Наташа не сдержала улыбки. Антонио не имел ничего общего с образом испанского мачо, взлелеянным латинскими сериалами. Полноватый, кудрявый и глаза… Добрые такие. Пушистые.

«У-у-у-у», раздалось рядом тихое завывание.

– Не р-р-р-еветь, – зарычала Наташа. – Успокоилась. Взяла чемодан и красиво, от бедра… Пошла.

Кажется, от бедра не получилось. Ноги Маринки заплетались и всё быстрее несли её к машине. Чемодан неуклюже шлёпал по лодыжкам. Ну совсем не сеньорита. Уже почти подойдя к машине, Маринка зацепилась за что-то ногой и с визгом полетела на землю. В последнюю секунду Антонио успел подхватить свою будущую домработницу. И захохотал. Следом, звонким колокольчиком захохотала Маринка. Наташа облегчённо выдохнула. Слава богу, не маньяк. Ну, не может маньяк так заливисто хохотать.

Наташа махнула рукой и тяжело вздохнула. Сев в машину, Маринка даже не обернулась. И помахать забыла. Ну это от нервов. Вот и всё. Одна. В чужом городе, который так не хотел дать ей даже маленький шанс на счастье. На светофоре снова зажегся красный. Народ спокойно подходил к пешеходному переходу, люди переговаривались, шутили. Всё было так буднично, что Наташа почувствовала себя бившейся в паутине мошкой. Самое страшное, сколько она ни бьётся, лишь прочнее увязает в липких нитях. Вытерев шарфом мокрое от слёз лицо, Наташа медленно пошла к площади Испании. «Bershka», «Mango», «El corte ingles». Люди выходили из магазинов, нагруженные брендовыми пакетами, яркими коробками. Навстречу неспешно шёл Папа Ноэль. Длинная белая борода развивалась на ветру, и мужчина то и дело поправлял сползающий в сторону аксессуар. Хозяин испанских новогодних праздников опирался на длинный посох. Время от времени он останавливался, разводил руки в стороны и зычно кричал знаменитое «Йо-хо-хо». Дети подбегали, протягивали письма с пожеланиями, что-то говорили и счастливые убегали обратно к родителям. Наташа даже остановилась. Представила, как её Серёжка был бы счастлив, встретив на улице самого настоящего Деда Мороза. Представила так ярко, что губы сами собой растянулись в глупую улыбку.

– Feliz Navidad, princesa! 5

Наташа испуганно вздрогнула. Надо же, так размечталась, что даже не заметила, как Папа Ноэль вплотную подошёл к ней.

– Créeme, – улыбнулся в белую бороду Папа Ноэль и наклонился к самому её уху, – todo será bien! 6

И протянул ей карамельку. Наташа растерянно улыбнулась. Конечно, всё будет хорошо. Только когда?