Карамелька [СИ]

— Вы меня видите? Сколько пальцев я показываю? — склонился надо мной мужчина, тогда как Ирадий стоял в шаге от кровати.

— Два, — ответила я. — Заберите меня в медицинский корпус.

Прекрасно видела, что Ирадию моя просьба не понравилась. Скулы заострились, губы оказались поджатыми, но больше он своего недовольства никак не показал.

— Я сама! — возразила я, когда он попытался отнести меня в уборную.

Я и без того ощущала себя жалкой. Да, меня вело, мутило, но привести себя в порядок я вполне могла сама. Военный врач остался дожидаться меня в комнате, а имсит хоть и держался на расстоянии, но пошел вслед за мной, удерживая одной рукой стопку чистых вещей.

— Вы собираетесь стоять здесь? — спросила я, не торопясь скидывать чужую куртку, которая длиной достигала колен.

— Да, — произнес он твердо и в подтверждение своих слов кивнул. — Возражения не принимаются. Мне плевать на твою самостоятельность. Свое самолюбие пожалеешь потом.

Сейчас я должен быть уверен, что ты не потеряешь сознание.

Теперь разбитые губы недовольно поджала я. Ирадий сам включил воду, наполняя ванну. Даже глаза отвел, когда я скинула куртку и неловко в нее забралась, но все то время, пока я смывала запекшуюся кровь, недвижимо стоял рядом.

Мне хотелось бы побыть наедине с собой. Хотелось бы сесть по-другому — боком, потому что копчик болел. Хотелось бы осмыслить произошедшее, привести в порядок голову, избавиться от лишних эмоций, но сделать все это здесь я не могла. Потому и ополаскивалась быстро, чтобы как можно скорее избавиться от присутствия имсита.

— Возьми, — протянул он мне свою губку, выдавливая на нее кремообразный гель.

Отказываться я не стала. Хотя бы потому, что губкой мыться было действительно удобнее. Спустя несколько минут я даже в какой-то степени забыла о том, что нахожусь здесь не одна. Потянувшись к затылку, хотела понять, насколько все плохо, но руку мою неожиданно перехватили.

— Я помогу. Кровь запеклась, тебе будет неудобно.

Возразить я не успела. Включив душ, мужчина заткнул меня водой, а после ловко вымыл мне волосы. Я толком и не чувствовала прикосновения его рук. Лишь изредка морщилась от болезненных ощущений — затылок явно был разбит, но экзекуция закончилась быстро. Секунда, и передо мной расправили на вытянутых в стороны руках полотенце. Смотрел при этом мужчина куда-то вбок.

— Спасибо, — искренне произнесла я, благодаря его за помощь.

Да и вообще за то, что нянчился со мной. Как бы там ни было, делать это он был не обязан, но только его присутствие не давало мне расклеиться. Не было бы его, я бы заплакала — просто потому, что во мне бурлили эмоции, а в его присутствии такую слабость позволить себе не могла.

— А теперь, пока ты одеваешься, расскажи мне, что там случилось, — прозвучало безапелляционно. Причем я очень хорошо понимала, что имсит старается казаться мягче, спокойнее, но у него на лице все было написано.

— Простите, но вам я рассказывать ничего не буду, — натягивала я одежду, то и дело морщась от боли и качаясь от головокружения.

— В таком случае съехавшего с катушек Эльдера обвинят в убийстве и нападении на тебя. И поверь, в этом случае слушать тебя никто не станет. Меньшее, что ему грозит, — это круглосуточное заключение до конца его дней под присмотром медиков. Такова цена твоей гордости?

После этих слов отмалчиваться и дальше я просто не имела права, но после поверхностного рассказа все равно ушла вместе с военным врачом. Сотрясение подтвердилось, а все остальное — лишь синяки да ссадины. Можно сказать, что отделалась испугом, но это я.

Как выяснилось утром, имсит Ирадий не пощадил никого.

Глава 11: Новые открытия

— Завтрак.

Именно так начиналось для меня вот уже третье утро подряд. Просыпаясь, я приводила себя в порядок и ждала обхода, который всегда был коротким, но емким. Во время него военный врач, чье имя я так и не запомнила, с ног до головы обрабатывал меня специальным спреем, что, впитываясь в кожу, излечивал тело — не только поверхностные повреждения, но и внутренние.

Этот спрей являлся разработкой имситов и изготавливался тоже скорее для модифицированных. Просто потому, что люди использовать его в повседневной жизни не могли из-за его невероятно высокой стоимости. Прибегали к ним исключительно в крайних случаях, когда болезни или раны невозможно было вылечить по-другому, но вот в чем загвоздка: мои раны, синяки и сотрясение прошли еще в первое утро, но врач все равно опрыскивал меня им вот уже третий день.

Необоснованное расточительство!

Но мои возмущения попросту игнорировались. Только сегодня врач соизволил ответить:

— Приказ вышестоящего руководства.

— Имсит Ирадий? — тут же зацепилась я.

Доктор промолчал, но мне и без его подтверждения было ясно, кто стоит за чрезмерной опекой. И ладно бы дело было только в лекарстве, которое могло спасти не одну жизнь. Выйти из медицинского корпуса, равно как и из крыла, я не могла ни под каким предлогом. Все заверения о том, что я уже готова вновь продолжить обучение, никого не волновали.