Карантин

Юрьев нацепил ноктоскоп и уверенно двинулся в лабиринты трансформированного леса на юго-западном краю поля. Сводная группа двинулась за ним. Андрей жестом показал Мухе его сектор, также без слов приказал стрелять поверх голов и только вторым номером, если на стрельбу Лунёва ответит противник, и занял позицию.

В слабом свете облачков цели были видны плохо, особенно когда они замирали на месте, но Андрей все равно почти точно знал, где и сколько незнакомцев притаилось или движется под прикрытием валунов и низко висящих облаков. Во-первых, на всю катушку заработало чутье, а во-вторых, Андрей элементарно ориентировался на слух и обоняние. Двигалась неизвестная группа достаточно осторожно, но не бесшумно. И заходила она с наветренной стороны. Звуки шагов, сопение, запах пота, горелого ружейного масла, пороха и консервированной пищи из сухпайков висели над ночным «полем чудес», как подсказки «дополненной реальности». Все эти моменты говорили о довольно средней квалификации незнакомцев. Но недостаток «уровня» компенсировался количеством бойцов.

Когда незнакомцы добрались до временного лагеря квестеров, их продвижение немного замедлилось. На изучение брошенных вещей неизвестные потратили примерно минуту, а затем двинулись точно по следам квестеров. Этот момент слегка изменил мнение Лунёва. По крайней мере командованию группы хватило опыта, чтобы вмиг сориентироваться и найти следы в темноте.

Противник двинулся гораздо быстрее, чем прежде, и Андрей был вынужден сделать первый предупредительный выстрел. Группа мгновенно рассыпалась, залегла, но стрелять в ответ не стала. Муха на удивление дисциплинированно сдержался, хотя и очень хотел тоже выстрелить. Это Лунёв буквально чувствовал кожей.

Противник так и не ответил, затеял перегруппировку, начал заходить с флангов, но лишь потерял время, поскольку делал это немного сумбурно, неравномерно. Андрей бросил взгляд на часы. Прошло больше пяти минут, за это время группа должна была уйти достаточно далеко, поэтому можно было сдавать назад и с чистой совестью скрываться в «лесных» лабиринтах. Лунёв так и сделал. Муха тоже начал отползать, но вдруг замер на месте, затем дернулся вперед, снова замер и начал возиться на месте.

Лунёв уже заполз в лабиринты и поднялся на ноги, а Мухи все не было. Прошло не меньше двух минут, прежде чем напарник тоже заполз в нагромождения. Андрей двинулся по лабиринту, стараясь забирать вправо, в сторону Мухи, и вскоре товарищи встретились.

То, что увидел Андрей, не вписывалось ни в какие рамки жанра. Крутой боец, неуловимый разведчик и, как недавно выяснилось, успешный сердцеед Михаил Мухин предстал перед товарищем в совершенно негероическом виде. Можно даже сказать – в непотребном виде. Босиком и без штанов. Лунёв едва сдержался, чтобы не расхохотаться.

– В лужу вляпался, когда отползал, – Муха рукавом вытер с лица пот. – Влип по самые…

– Я вижу, – давясь смехом, проронил Андрей.

– Ботинки со штанами к луже приклеились, не отодрать. Пришлось оставить все, – Муха вздохнул. – У тебя нет запасных шмоток?

– Нет, – Андрей сумел подавить новый приступ хохота и вскоре почти успокоился.

– Как же я… – Муха обернулся. – Ты подожди, я быстро… раздену кого-нибудь.

– Некогда, Муха, – Лунёв помотал головой. – Уходим.

– Как же я в одних трусах-то… – бывший сталкер растерянно развел руками. – Там же Рина. И вообще… ты иди, я догоню. Обещаю, никто серьезно не пострадает! Чисто оглушу и раздену. Заодно выясню, кто эти архаровцы. Андрей! Ну ты ведь понимаешь!

– Понимаю. Ладно, Муха. Я и так хотел взять языка. На правом фланге у преследователей больше всего порядка, там и порыбачим.

– Если больше порядка, то и ребята покруче будут. Может, слева зайдем?

– Справа. Бестолковые языки нам ни к чему. Они могут и не знать ничего интересного. План простой: ты озадачиваешь своим нарядом, а я вырубаю.

– Веселись, веселись, – пробурчал Муха. – Как будто сам не попадал впросак.

– Всякое бывало, – весело ответил Андрей. – Но в трусах еще не воевал. В плане такого боевого опыта ты меня обогнал. Теперь молчок, Муха. Погнали!..

…Бойцы на правом фланге оказались действительно опытными, поэтому на выслеживание подходящей добычи ушло больше двух часов. За это время и незнакомцы, и напарники-диверсанты очень серьезно продвинулись в сторону границы зоны. Фактически они подошли к границе почти вплотную. Оставалось каких-нибудь два-три километра. Противник притормозил и снова затеял какую-то перегруппировку, чем и воспользовались диверсанты.

Было бы интересно узнать, что подумал боец, которому заткнули рот, затем дали под дых, а после скрутили и мгновенно уволокли в лабиринты две ловкие и сильные тени. Наверняка он сначала обалдел, а потом запаниковал. Но еще интереснее было бы узнать, что он подумал, когда одна из теней вдруг сдернула ботинки и начала стягивать с него штаны. Боец протестующе захрипел, но не смог крикнуть, зато начал отчаянно брыкаться. Хочешь не хочешь, а пришлось его вырубить.