Карантин

И вообще у него с тамошним контингентом отношения не сложились. С Лацисом вроде как тоже не кровные братья, но, признаться, с чокнутым прибалтом шансов выбраться из этого дерьма как-то побольше будет.

Ч-черт! Солнышко и так припекает, металл сам по себе горячий, а тут еще и сварка добавляет от щедрот. Вот уж кому не позавидуешь, так это сварным. Будто мало им этих чертовых «зайчиков» и угара. И ведь не утрешься. Дураков лезть под респиратор нет. Поэтому у подбородка плещется уже граммов сто пота, и пластик забрала в капельках конденсата.

— Все, парни, периметр замкнут, — с наслаждением задирая сварочную маску, наконец возвестил Дмитрий, закончив доваривать калитку.

— Молодец, русский, — послышался сверху голос Лациса. — Как там у вас говорят — возьми с полки пирожок.

— Все-то ты о нас знаешь, сержант. Твоя неприязнь к нам, случаем, не ширма? Может, ты в нас души не чаешь, да стесняешься в этом признаться.

— Между прочим, русский, твой дружок Егор в меня стрелял.

— Ну, в дружбе нас заподозрить трудно. Вон Энрико соврать не даст. А вот ты его за это не убил. С чего бы?

— Да он сам себя убил, когда присоединился к этим чокнутым, — отмахнулся Лацис.

— Сержант, лучше скажи, как там у них дела с баркасом? — вклинился Дог.

— Как ни странно, работы идут. Больше трети обратилось. Половина работников на верфи поменялась. Но трудятся.

— Хорошо бы успели до того, как всем кирдык придет. А то, признаться, я на Ковбоя уже не надеюсь. Сварщик из него аховый, боюсь, что и в остальном он не блещет.

— Вот уж где я с тобой согласен, там согласен.

— Да ла-адно. Получше вас буду.

— Получше — не значит хорош, русский. Лезь на крышу. Нам пора обедать.

— Сейчас сменю, сержант.

Была у модификантов ахиллесова пята: им нужно было регулярно питаться. Нет, генералы в этом недостатка не наблюдали. Ну едят они до полутора раз больше нормы, и голода им лучше бы не терпеть. Ну так и что с того? Зато и утащить на себе могут во много раз больший груз. Так что на продукты от грузоподъемности мизер уходит.

Дмитрий забрался на крышу и вооружился своим монокуляром. Лацис указал на стократную трубу, но Нефедов только пожал плечами. А к чему, собственно говоря, ему такое приближение. Он и в сорокакратную увидит все что нужно.

Обзор вокруг их новой базы не так хорош, как было в порту. Местность расчищена в радиусе метров семидесяти, не больше. Есть, конечно, сектора, просматривающиеся и на пару километров, но они составляют хорошо если треть. А так — все поблизости. И Лацис, похоже, расширять полосу не собирается.

А эт-то еще что такое? Дмитрий глянул в свой монокуляр. Сначала на минимальном разрешении, а потом вывернул на максимальное приближение. Нормально. В бандуре, оставленной сержантом, надобности вроде нет. И так все яснее ясного. Но-о…

— Твою-у дивизию. На-ча-лось, — раздельно произнес он.

— Ты о чем это, Ковбой? — поинтересовался поднимающийся сменить его Орк.

— Вон там, у сварочного цеха. Помнишь, Энрико вчера подстрелил мутанта?

— Конечно, помню.

— А теперь глянь, — передавая ему монокуляр, предложил Дмитрий.

— Ну-ка. Твою м-мать!

— Вот и я о том же.

В шестистах метрах от них один из мутантов склонился над трупом своего собрата. Энрико вчера снял его одним выстрелом в голову. Вообще-то, учитывая отсутствие снайперских патронов, выстрел на удачу. Очень может быть, что целился он ему в грудь, но разброс почти в полметра сделал свое дело. Так вот, это был первый каннибал, которого они видели.

А еще таких тварей они пока не встречали. В смысле похожих на него — во множестве, но этот отличался от них более совершенной формой, что ли. Этап схожести с вампиром у него остался уже далеко позади. Очень может быть, что Нефедов сейчас наблюдал окончательную стадию мутации. Эти детали Дмитрий сумел рассмотреть уже в стократную трубу Лациса.

Форма головы немного изменилась. Стала чем-то походить на волчью. Уши чуть раздались в стороны и приподнялись вверх, фантазеры-художники любят такие пририсовывать гоблинам. Хм. Вот смотрит, и отчего-то не отпускает ощущение незавершенности образа твари. Поначалу-то да. Но теперь… И чем дольше смотрит, тем больше сомнений. Почему? Бог весть. Но вот мнится такое, и все тут.

— Достанешь? — поинтересовался Орк.

— В голову без вариантов. Далеко.

— Давай. Один черт, на пользу. Латыш — Орку.

— На связи, Латыш.

— У нас дурные вести. Видим первого каннибала. Причем жрет не свежатину, а вчерашнюю тухлятину. Сейчас Ковбой попробует его снять.

— Пускай только попробует не снять.

— Слышал? — кивая на радиостанцию, поинтересовался у Дмитрия Орк.

— Ага. Сержант умеет подбодрить, — прилаживая свой буллпап на перила, произнес Дмитрий.

У «вепря» есть сошки, но куда их тут пристраивать? И вообще он ими пользовался всего-то несколько раз. Вот такой он снайпер, все больше в боевых порядках. Стрелок поддержки, ну или марксман, по-забугорному. А что, звучит значимо. На деле же, получается, недоснайпер.