Карантин, или Как влюбиться за 14 дней

Вот и всё. Никита отложил телефон и потёр переносицу – казалось, что он сжигает за собой мосты, намеренно отсекая всё, что связано с Юлей. Но это было не так, как раз за неё и её любовь он был готов побороться. Однако совещание началось, а она запаздывала, и в душе вновь шевельнулся червячок сомнения. Когда же Юля наконец появилась, он забыл, как дышать, рассматривая невозмутимое, но такое родное лицо. Всё вокруг тут же отступило на второй план – как же хотелось поговорить с ней, услышать её голос, коснуться. Но показывать свою слабость перед остальными нельзя – если кто-то узнает об их связи, а после – о Юлином повышении, кто станет её уважать? А так, он уйдёт, и повышение будет исключительно её заслугой. Поэтому Никита глубоко вздохнул и поздоровался, постаравшись за прохладной иронией спрятать бурю чувств, рвавшуюся наружу. И когда она ответила, сухо и безэмоционально, по спине мазнуло холодом. «Не на шею же она тебе бросаться должна при всех», – попытался успокоить себя Никита. С усилием задвинув мешающие эмоции как можно глубже, он вернулся к обсуждению текучки, но, когда вспомнил о том, что надо распечатать плакаты, чувства снова вылезли на первый план. Конечно, можно было прекрасно съездить в офис одному – посмотреть на результат, понять, смогли ли они добиться желаемого. Но если это шанс встретиться с Юлей, то разве он может его упустить? А её тихий ответ: «Я всё помню», заставил сладко заныть сердце. Действительно ли она вложила в него то, что он услышал, или он просто придумывает себе то, чего нет, цепляясь за надежду? Не имея возможности спросить прямо сейчас напрямую, Никита поспешил завершить совещание, и только закрыв ноутбук, крепко задумался, прикусив костяшку пальца. Видеосвязь, да ещё и в присутствии стольких людей, не могла дать понять, как именно Юля относится к тому, что они расстались. По-хорошему следовало позвонить ей, но мама была права – время. Ещё два дня, и они встретятся, расставят все точки над i и решат, как жить дальше. И если всё будет хорошо, прямо из офиса они поедут к ней домой, заберут вещи и кота, и больше Никита её от себя не отпустит.

День прошёл на подъёме. Хотелось как можно скорее покончить с делами, сдать проект и окунуться в новую работу и новую жизнь. Но мысли нет-нет, да и перескакивали на Юлю, и тогда Никита зависал, мечтательно глядя перед собой, вспоминая каждую мелочь в её внешнем виде, взгляде, жестах. О чём она думала, что сейчас делает, так же ждёт их встречу, или наоборот, надеется её избежать? Никита тяжело вздохнул и покачал головой – почему нельзя читать чужие мысли, насколько проще было бы жить! Между тем на душе явно полегчало, ведь теперь появилась новая цель, ради которой хотелось ускорить ход времени – встреча, такая желанная, что внутри всё переворачивалось, стоило о ней подумать.

Разобрать всё, что прислали на почту, отобрать лучшее, сделать пометки, обсудить с Арсением и Анатолием визуальный ряд – Никита не заметил, как пролетел день. И только за ужином позволил себе вновь подумать о Юле, представляя их встречу, думая, что ей скажет и как она ответит. Он так увлёкся, что не заметил, как всё остыло, но аппетита всё равно не было, а тишина снова начала давить на уши. Никита потянулся за пультом и включил телевизор, найдя её любимую программу, но через десять минут не выдержал – невозможно на полном серьёзе слушать подобную чушь! Зато стоило зазвучать саксофону, а после – хриплому голосу Армстронга, и покой разлился в душе. Никита усмехнулся, вспомнив слова Юли о джазе и том, как он его слушает. Рука сама потянулась к бокалу и бутылке тёмно-красного вина. Приглушённый свет, приятная музыка, мягкий алкоголь – не хватало только её рядом. Просто сидеть вместе и молчать, изредка пересекаясь взглядом, большего у судьбы он бы не стал просить.

Юля, в отличие от Никиты, никак не мола себя заставить включиться в работу. Волнение вкупе с похмельем вызывали расстройство желудка, и теперь она проклинала не только Маринку, но ещё себя, Ленни, путающегося под ногами, пока она обнимала унитаз, вирус, заставивший сидеть всех дома, и немного – Никиту, как главный источник всех переживаний. Обливаясь противным липким потом, она с трудом доползла до дивана, надеясь хоть немного поспать, но взбунтовавшийся желудок вновь вернул к исходной точке. Юле было себя жалко. Прислонившись разгорячённым лбом к холодному керамическому бортику, она радовалась, что такой её Никита не видит. Хороша, нечего сказать. Кто там придумал фразу о том, что истина в вине? Хайям явно решил жестоко пошутить после очередных похмельных мук. Спустя полчаса Юля, наконец, смогла лечь и, сложив руки на животе, прикрыла глаза, старясь думать о чём угодно, кроме встречи с Никитой. Что ему сказать, как себя вести, как заставить поверить – вопросы крутились в голове, а ответов не находилось.