Одним из этих элементов был, кстати, и воображаемый нами Навальный. Мало у кого в начале кризиса были сомнения, что он со всей решительностью поддержит демократическое восстание «Русской весны» и воссоединение русского народа. Тот унылый бандеровец из госдепа, использующий многонациональную риторику единороссов, каковым предстал Навальный в своём нью-йоркском трактате, для большинства оказался полной неожиданностью. И это политическое харакири подтверждает простую истину: демократический политик не может быть зависим от иностранного государства, потому что в тот момент, когда интересы своего народа и иностранного государства радикально разойдутся, он окажется даже не марионеткой, а куклой на пальце, лишенной даже призрачной свободы движений.
Russia Universalis. Новый мировой порядок вовне и внутри
Позволю себе сказать несколько слов о том новом мировом порядке, который, возможно, сформировался в результате возвращения Россией Крыма, глубокого кризиса в отношениях России и Запада, введения санкций и т. д.
Мировой порядок последних 25 лет состоял в том, что, в то время как счастливые народы прыгали и скакали, русские, назначенные проигравшими в холодной войне, стояли в углу и плакали. И именно на этой слезинке русского ребенка и базировалось глобальное счастье всех остальных. Теперь это положение вещей вроде бы кончается.
Скажу сразу, нет никаких гарантий, что речь идет о действительном обновлении мироустройства, вполне возможно, что в итоге, взвесив все «за» и «против», Запад согласиться считать переподчинение Крыма «уникальным случаем», Россию «пожурив» простят и все останется как было. По настоящему фундаментальные гарантии изменений даст только возвращение всей Новороссии в состав России, устранение главного раскола Русского мира.
Но, тем не менее, если видеть поворот и относиться к риторике «Севастопольской речи» Путин и, что еще более важно, к риторике его поступков всерьез, то складывается картина, которую я и хотел бы далее охарактеризовать.
Путин предложил новую консервативную антиреволюционную доктрину, которая по интеллектуальной мощи поспорит, пожалуй, с идеями экспорта демократии.
Суть доктрины такова: государство, где совершен революционный переворот, рассматривается как утратившее свой суверенитет и все заинтересованные стороны, имеющие техническую возможность, могут осуществить в отношении него все свои притязания.
Причем делается это при помощи сочетания встречной революционной волны — «Русская весна» против Майдана, с прямой военной и политической интервенцией, которая заканчивается решительными юридическими последствиями — переподчинением территорий.
Мало того, революцию можно даже подтолкнуть именно ради того, чтобы получить требуемый для решительного противодействия хаос. Интересны теоретические основы этой концепции.
Это не консервативная революция европейских правых, поскольку она предполагает восстание сил традиции против ложного порядка.
Здесь же консерватор оседлывает волну хаоса, при этом нагоняя на нее встречную волну. А главное, освобождает себя от конвенционального поведения по отношению к хаосу.
Не могу и здесь не услышать отголосков моих идей десятилетней давности — «кровавой собаки» и «партизан порядка». А именно главной из этих идей — идеи Обратной делегитимации революционеров.