Карать карателей

Уже очевидно, что Киев и Вашингтон, судя по всему, останутся глухи к призывам России провести на Украине конституционную реформу и дать ей федерализацию — большую самостоятельность Юга и Востока «незалежной» от Запада и Центра (который сегодня фактически оккупирован националистами-западенцами). Что окажется существенней — угрозы Обамы и Меркель ввести против нас новые санкции, или голос 10 миллионов наших братьев? Подлинных братьев. Я думаю, надеюсь, Россия молчать не будет. Каков будет ответ? А вот тут многое зависит от желания и активности самих жителей Юго-Востока Украины.

Опубликовано: «Комсомольская Правда»

6 апреля 2014

За федерализм, отвергнутый Европой

На сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) случилось событие почти анекдотическое — была принята резолюция по Украине, в которой, в частности, сказано, что федеративное устройство ослабляет государство и поэтому ПАСЕ выступает категорически против федерализации Украины.

Интересно, что за этот оригинальный документ проголосовали не только представители Федеративной Республики Германия, федеративных Австрии и Бельгии, но даже Швейцарской Конфедерации.

Скоро ли нам ждать конституционной реформы в этих, уже, очевидно, «ослабленных», государствах — остается только гадать.

Голосование ПАСЕ, которое, разумеется, укрепит радикальную фракцию киевского режима, выступающую категорически против федерализации Украины, — это, несомненно, весомый вклад в дело полного распада Украины.

Надо осознавать, что на Украине сейчас стоит выбор между полноценным федеральным устройством и «унитаризмом от Киева до Львова» на территории областей, оставшихся после отпадения Юго-Востока.

Никакое подавление федералистского движения (которое киевский режим называет «сепаратистским») невозможно.

Сил на полицейскую операцию у киевского режима просто нет.

Возможна лишь «грязная» в стиле Карабаха, Абхазии и Приднестровья война с применением старой бронетехники и военизированных формирований (обратите внимание, что «Правый сектор» сегодня играет роль пресловутых грузинских «Мхедриони»). Такая война, помимо того что вызовет неизбежную реакцию России, лишь усугубит движение в русскоязычных регионах.

Насилие убедит их население в том, что единственный шанс на сохранение русского языка и федерализацию — это вхождение в состав Российской Федерации. И то, что сейчас звучит как предельная угроза, может стать фактом.

При этом ПАСЕ из желания потрафить киевским радикалам сделала, конечно, крупную политологическую и государственно-правоведческую ошибку. Федерация является не слабой, а сильной формой государственного устройства.

Федеративными являются все влиятельнейшие государства мира — США, Россия, Индия, Германия, Австралия, Канада, Бразилия, Аргентина. По сути, монархической федерацией является Соединенное Королевство.

Исключение составляют Китай (выделяющий в своем составе, однако, сильные автономные районы и территории с особым статусом) и Франция.

Франция единственная страна — проповедник радикального унитаризма. Унитаризм здесь является наследием революции, кое в чем похожей на нынешнюю украинскую. Унитаристы-якобинцы потопили в крови и монархистов Вандеи, и федералистов-жирондистов: города разрушались, села сжигались, граждане, не отправленные на гильотину, обкладывались неподъемной контрибуцией.

Это была одна из самых мрачных страниц истории Франции — часть того процесса, в ходе которого порыв к свободе взявших Бастилию французов был заменен кровавой диктатурой Робеспьера.

И каков же результат?

Во Франции, старавшейся создать классическую унитарную нацию, до сих пор ощущается фундаментальный раскол Севера и Юга, бросающийся в глаза даже случайному путешественнику. Неспокойно на Корсике и в Гаскони. С 1960-х годов, благодаря реформам де Голля, возродившего наряду с унитаристскими департаментами исторические регионы, страна испытывает мощный подъем протеста с мест.

И только этот регионализм, при котором в Бретани ты чаще видишь бело-черные с горностаем флаги, чем республиканские триколоры, удерживает Францию от роста сепаратизма. Однако даже новопреставленный историк Жак Ле Гофф жаловался на «провансальскую истерию» в историографии, склонной теперь описывать захват французскими крестоносцами в XIII веке юга страны — Лангедока — как бесчеловечную оккупацию.

Нетрудно сравнить эти французские напряжения с идеальной сплоченностью федеративной Германии, где говорить о сепаратизме не приходится, даже если речь идет об очень специфичной Баварии.