Карать карателей

В результате — мы теряем время и свои, потенциально свои территории, шансы своего внутреннего развития, ради сверхспонсирования чуждых и конфликтных нам пространств.

Мы упустили шансы создать Тихоокеанскую Россию и русифицировать Аляску — и она американизирована.

Мы упустили время, когда Галиция была еще русской и поддавалась русификации, а сын Львовского полицай-президента Захер-Мазох выдавал себя за русского и сочинял романы из жизни русинских крестьян и русских цариц. И вот это уже цитадель русофобии (впрочем, для этого понадобился концлагерь Талергоф).

Мы упустили время, когда Манчжурия была пустыней, куда въезд китайцев был запрещен циньским правительством под страхом смерти. И вот уже мы нервничаем о наших собственных землях, когда Меркель начинает разводить Китай с помощью карты «исторических китайских земель».

Всё то время, пока в мире существовали геополитические пустоты, пригодные для русской колонизации, мы проваландались с густозаселенными зонами Великого Лимитрофа (как называл это Вадим Цымбурский), не имея шанса переломить их демографическое и культурное развитие. И, как следствие, подкупая всевозможных туземцев, обогащая и размножая их, и, тем самым, лишь увеличивая шанс их сепаратизма.

Самое неприятное, что мы начинаем с особенной фантастической болезненностью относиться к тем шансам, которые уже упущены безвозвратно.

Ничто меня так не злит сегодня, как эта пустопорожняя болтовня про Аляску. Тогда, когда это уже надежная и неприкосновенная американская территория. Никакого смысла, кроме самоуслаждения фантазированием и троллингом американцев эта болтовня не имеет. Зато — разряжает потенциал реальной национальной ирреденты там, где она возможна. Слово «Аляска» мне попадается за последние недели куда чаще, чем «Харьков». Мало что, так как это говорит о склонности части нашей публики к пустопорожнему фантазерству.

Россию всё время ловят на этой геополитической неразборчивости. Нам все время бросают куски, фантомы, призраки, вместо того, чтобы говорить о конкретных и достижимых целях воссоединения.

Нет никаких оснований считать, что на этот раз с нами будут добрее, чем раньше.

Вот увидите, скоро все эти нелепые санкции закончатся, и начнется серьезная игра:

— А не хотите ли присоединить Грузию?

— Никто кроме России не сможет навести порядок в Узбекистане!

— Китай — угроза человечеству, Россиюшка, выручай.

— Срочно нужны миротворцы в Уганде…

И всё такое вкусное.

Вот на месте американцев я бы разогревал этот нелепый Аляска-дискурс, так, чтобы в итоге получалось следующее: «Зачем нам ссориться с ЕС из-за Приднестровья, когда перед нами задача восстановления Аляски»?

Тут уж не зевай. Это самое страшное что может быть — измотать русских и как государство, и как нацию вместо конкретных наших национальных целей в беготне за улучшением всего сущего.

Русским сейчас очень важно не провалиться в этот мечтательный дурман.

Перед нами стоят абсолютно конкретные задачи стягивания к России всех этнически русских территорий. Либо их территориальное переподчинение, либо создание прозрачных структур в рамках других государств, которые позволяли бы нам не затрагивать чужую территориальную целостность. Но, в целом, учитывая абсолютную невменяемость наших украинских соседей, которые отпихивают спасательный круг федерализации, который им бросают, и орут: «Лучше потопнем! И вообще — нас спасут!», скорее всего, раздел Глобуса Украины остается единственным для России шансом помимо необъяснимого признания собственного поражения и согласия на продолжение культурного геноцида русских государством «Украина».

Главное и тут не вляпаться в «Польшу», не замахнуться слишком широко, не зацепиться за враждебные тяжело украинизированные территории, русская реанимация которых уже нереальна.

Выход за эти этнические границы возможен только там, где это улучшает реальную геополитическую позицию России, позволяющую ей лучше защищать своё этническое пространство, не получая при этом существенных нагрузок. В этом смысле Латинская Америка для нас перспективней Средней Азии. В Азии нас ждут издержки и деградация при сомнительных выгодах и незащитимых позициях, в Латинской Америке — постоянно наставленный под ребра США нож, который резко уменьшит их желание диктовать нам свою волю на нашем же пространстве.

Иногда можно, конечно, отдавать долги чести — Сирия, Сербия и т. д., то есть напоминать всем о том, что мы не забыли о несправедливости в адрес наших союзников и больше такого не позволим. Но и эти долги не должны порабощать нас так, как они поработили царскую Россию в 1914, втянув её в явно непропорциональное поводу и оказавшееся самоубийственным противостояние.

Главный приоритет — это собирание Русской России (русской в «широком», восточнославянском смысле).

«Государь хочет вотчины свои, земли Русские».