Чтобы народ был по-бюргерски спокоен и уютен, надо одно из двух: либо чтобы он весь собрался в своем государстве, либо его весь изгнать с территории других государств. Так поступили, к примеру, с проигравшими немцами, насильственно депортировав их из Польши, Чехии и Восточной Пруссии.
Несомненно, Украина всегда претендовала именно на такой классический восточноевропейский национализм с претензией и на безобразия, и на уютность одновременно. Украинцы назначили себя русскими хорватами, но ноша оказалась им не по гузке.
Иногда в проукраинстве наших национал-дезертиров мне чудится сожаление не о том, что Россия не станет маленькой уютной страной, а о том, что ею не станет Украина. Мол, на Рашку уже наплевать, но хоть Украиночку бы и ездить во Львов лобызаться с паночками и парубками.
Гулять по площади Ринок. Слушать звон ратушных часов. Проговаривать, смакуя каждое слово, «Историческая аптека». От маленького уютного столика в кафе с захертортом напротив памятника Захер-Мазоху переходить к «Криивки» и гордо отвечать, что москалей немає.
Умиляться на площади перед оперой футболочкам «Дзякую Боже, шо я не москаль» (я себе, кстати, приобрел такую, отскреб «не» и иногда использую). Растекаться при мысли о том, что вот этот прекрасный православный храм — Башня Корнякта, принадлежит не гадкой РПЦ, а милейшим филаретовцам, которые все искренние, теплые и настоящие.
Стоять в настроении перед памятником кралю Даниле и думать, что вот, и у нас мог бы быть свой краль, как бы не злочинная Москва… Любоваться на выточенные черепа официантов и думать об их удивительном антропологическом сходстве с Бандерой (разумеется, не реальным щербатым Бандерой, похожим больше всего на сына Яценюка от Турчинова, а с идеальным Бандерой плакатов и памятников).
Поскольку весь львовский и киевский уют мог быть основан только на сапоге на шее Луганска и Екатеринослава, то клиентам обидно, что такую красоту эти взбунтовавшиеся русачки испортили.
Должны были знать свое место, помнить, что русские были и должны быть самым униженным из народов и молить только об одном — чтобы их взяли в нерусские.
А уж Украина — это самый, казалось бы, короткий способ стать нерусским — всего ничего, и ты уже гордый еуропэец.
Ан нет, ватники не хотят. И уезжать (что тоже было б способом обуючивания Украины) тоже не хотят.
Украинцы свой шанс депортировать русских (к чему они, несомненно, всегда стремились — «чемодан — вокзал — Москва» — постоянная тема бандеродискурса) уже упустили. Русские вообще оказались склонны к более сложным маршрутам: чемодан — вокзал — ОГА — СБУ — МВД — телеграф — телефон — банк — Москва.
Русские начали двигаться именно в этом направлении. То есть по первому сценарию — собирание народа в этнических границах как условие его нормального развития.
А еще раз повторю — без русской части Украины Россия нормально развиваться не может, и русские обречены на положение ампутантов.
Все, кто не поддержал восстание «Русской весны», оказались вольно или невольно в положении дезертиров.
Дезертир отлично понимает, что поступил подло, и тому можно придумать множество объяснений, но ни одного оправдания.
Поэтому его единственная надежда — это надежда на поражение своего народа и страны. Поражение сразу все оправдает — кто первым сбежал, тот и был умнее, сберег себя, занимался более важным делом.
Мало того, поражение обычно возносит дезертиров наверх.
По этой причине дезертиры обычно гораздо больше заинтересованы в нашем поражении, чем враги в своей победе.
Надо только понимать, что дезертиры предали не только восставших русских. Они предали, в том числе, и свою собственную риторику о том, что хотят нормальной жизни в нормальной России.
Неподдержка «Русской весны» (а недостаточно энергичная и содержащая двусмысленности поддержка) — это тоже форма неподдержки, это именно работа на исключение нормальной жизни русских в будущем, на невозможность реализации бюргерского национализма.
Победа «Русской весны» дает шанс нашему народу на нормальное, спокойное развитие.
Поражение, на которое работают дезертиры и национал-предатели, означает сохранение нами положения нации-ампутанта.
«Война Турчинова». Ukraine is over
Сейчас я вам объясню на ломаном английском, почему «Война Турчинова» — это последний акт в драме разделения Украины. При этом решение Турчинова раздавить при помощи армии восставшую Новороссию, производит впечатление срежиссированного, именно для того, чтобы история этого государства так и закончилось с приемлемыми имиджевыми потерями для Киева, который не просто уронил государство, а честно проиграл его в гражданской войне.