Каратель

Говорил я спокойно, отслеживая реакцию собеседника.

Мне вообще было начхать на всех участников этой истории. Мама была хорошей женщиной, но… абсолютно чужой лично для меня, архимага Гримауна. Так что я не собираюсь жертвовать ради неё и её близких интересами своего Рода.

— Ты поспешил с выводами, — князь покачал головой с лёгкой укоризной. — За последние месяцы расклад изменился, и тобой заинтересовались новые игроки. Сложилось так, что я об этом узнал. И, поверь, этих игроков не остановит цвет твоей рясы.

— Надо же, — я хмыкнул. — И кто у нас такой смелый?

— Прежде чем продолжать, я хочу удостовериться, что нас никто не подслушивает. Сними внешние блоки, чтобы мой телепат это проверил.

— В вашем клубе нет защитной артефакторики? — я искренне удивился.

— Представь себе. Только обычные технические устройства.

— Я могу накинуть купол тишины.

— Что это?

— Техника, которая отрежет всех, включая эмпатов и телепатов до второго ранга включительно.

— А ты умеешь удивлять, Ростислав.

— Я знаю.

Исполняю обещанное.

Комната погружается в область моего влияния. Естественно, никакие блоки я снимать не намерен. Я не доверяю этому человеку, будь он хоть трижды моим дедом.

— Я… — на лице Ружинского появилась озабоченность. — Не чувствую своего телепата.

— Так и должно быть, — заверил я. — А теперь говорите, что должны. Пока моё терпение не иссякло.

Глава 27

— Ты слышал о Гинденбургах?

Вопрос Ружинского был столь же внезапен, как выстрел из пистолета.

— Магнаты, — ответил я. — Строят дирижабли.

— Вряд ли только по этой причине они хотят с тобой разделаться.

Пожимаю плечами:

— Они в разработке. Это всё, что я могу сказать без риска нарушить грифы.

— Я так и думал, — князь удовлетворённо кивнул. — Но твоя проблема не только в Гинденбургах. Этот Род, как мне известно, тесно связан с Тёмной Рекой.

— Ассасины?

— Хорошо иметь дело с понимающим человеком.

Я быстро сложил в уме два и два. Винсент Корвин, тайно возглавляющий братство убийц, наверняка уже получил приказ на моё устранение. И не только на моё. Будет логично, если Тёмная Река попытается убрать Бронислава или ещё кого-нибудь из нашей команды.

— Вы меня предупредили, — я кивнул. — Почему? Где выгода Ружинских?

— У нас с Гинденбургами давняя вражда, — вздохнул князь. — Слишком много пересечений в различных сферах. Собственно, поэтому мои эсбэшники за ними пристально наблюдают. И да, мне выгодно, чтобы в этой войне победили Володкевичи.

— Не думаю, что дойдёт до войны. Я инквизитор, Гинденбурги не могут сражаться открыто. Будут направлять убийц, которых я утилизирую. Только и всего.

Вместо ответа Ружинский перегнулся через подлокотник кресла, поднял неприметный кожаный портфельчик, расстегнул его и добыл картонную папку. Без надписей и прочих обозначений. Протянул мне.

— Что это? — я взял папку, которая оказалась довольно увесистой.

— Материалы по Тёмной Реке и Корвину, — пояснил старик. — От нашего стола вашему столу.

— Прямо День Щедрости.

— Расценивай так. Если надо, я дам разрешение на использование этой папки где угодно. Даже в разыскных мероприятиях консистории.

— Интересно, — я раскрыл папочку. Внутри обнаружилось много всего. Рукописные донесения, копии отпечатанных на машинке докладов, фотографии, вырезки из газет, какие-то справки и свидетельства явно медицинского характера. Но я в такие подачки не верю. — Что взамен?

— Я же говорю — подарок.

Князь выдержал мой взгляд.

— Давайте начистоту, Валентин Петрович. Вы говорили о союзе и наверняка планируете извлечь выгоду из наших отношений. Папку я забираю, спасибо. Перемотаем дальше.

— А дальше больше, — усмехнулся князь. — Я буду снабжать тебя любой информацией по нашим общим врагам, если таковая появится. Сведу с людьми, которым Гинденбурги перешли дорогу. В том числе с теми, кто фигурирует в этой папочке. С главой Тёмной Реки многие хотят поквитаться. И тебе окажут содействие, если начнётся большой замес.

Обдумав слова родственника, я кивнул.

— Что собираешься делать? — спросил Ружинский.

— Ну, я так понимаю, наш союз пока только в виде устных договорённостей.

— Да. Не хочу подставляться. Мы с Гинденбургами не воюем настолько откровенно, чтобы в моё имение подсылали убийц.

— Я понял. Скажу так: информация принята к сведению. На днях я уеду из города и не появлюсь… какое-то время. Буду признателен, если эта новость дойдёт до наших общих врагов. Они ведь меня хотят ликвидировать, а не устроить мясорубку с Черепами на моей территории.

— Ты прав. Разумная предосторожность.

— Вот и договорились. Уеду, потом вернусь. И тогда появится возможность заняться этими ребятами всерьёз. На всех уровнях.

— По рукам, — князь довольно улыбнулся. — С тобой приятно иметь дело… внук.

* * *