Караваджо, или Съездить в столицу, развеяться

Роман Ильич остановился, оглядел женщин. Взгляд недоверчивый, такие с трудом идут на контакт с полицией, а за себя постоять могут ещё как. Было в них что-то от казачек, которых он немало повидал во время давней длительной командировки в сельскую местность Ростовской области. Полная достоинства стать, открытый, с вызовом, взгляд, черные волосы, черные брови, круглые лица. Обе полные, не первой молодости, хорошо одетые, вид усталый, под глазами тёмные круги, за помадой на губах к концу дня уже не следят.

— Отпахали часов двенадцать, если не все сутки, — неожиданно с сочувствием подумал он. — Ради куска хлеба мотаются за сотню километров каждые два-три дня.

Он уже пытался общаться с этими женщинами, когда проводил опрос пассажиров. Более молодая тогда взяла из его рук фотографию с синим костюмом. Она повернулась с ней к соседке, но та, что-то быстро прошептала ей на ухо. Роман Ильич разобрал только первые слова фразы: «с дона …» или что-то вроде того. Сейчас он сообразил, какими могли быть остальные слова: «С Дона выдачи нет» — старинная казацкая отповедь властям на их требование выдать преступника. Ему не раз приходилась слышать эту фразу во время той ростовской командировки.

Роман Ильич прикрыл уже открытую им дверь в переход между вагонами и тоже закурил.

— Этих женщин «на фуфло не купишь», а поговорить они почему-то не прочь, что-то знают, но «ментов» не любят и, может быть, не без оснований, — подумал он, решив поддержать разговор.

— Да, девушки, — сказал он, — натворил. Его нашли в бессознательном состоянии месяц назад в третьем вагоне этой электрички. А что, у нас в Петушках все ещё живут по казацким законам? — с ехидцей обратился он к женщине, задавшей ему вопрос?

Женщины переглянулись, младшая заметно смутилась, опустила глаза. Старшая с вызовом подняла подбородок и, как бы отвлекаясь на затяжку сигаретой, тоже отвела глаза от лица Романа Ильича.

Следователь понял, что брезжит луч надежды. По крайне мере, одна из женщин что-то знает и, возможно, более не безразлична к понятиям добра и зла, чем ее соседка. В таких случаях требуется больше откровенности с его стороны. Интуитивно чувствуя удачу, он рассказал женщинам все, что ему самому было известно о Беглеце. Одна слушала с большим интересом, время от времени всплёскивая руками и качая головой, другая, — хмурясь, недоверчиво.

— Ну вы, менты, сказочники! — сказала последняя, старшая, дослушав следователя до конца. — Чего ж ты врал-то про родственников, детей? Я что подумала: сбежал человек из дурдома, куда его запихали детки, и они хотят его туда вернуть. А фамилию его они скрывают, потому что деньги, видимо, стоят за ним большие, чтобы кто-то не перехватил.

— Да вам бы самой романы сочинять, — рассмеялся Роман Ильич. — А на самом деле все очень просто. Правда, необычно. Я имею в виду такую вещь, как летаргический сон.

— Так он, что, как только проснулся, сразу вскочил на ноги и побежал? — воскликнула младшая женщина. — Откуда у него взялись силы после стольких дней лежания. Я помню как-то неделю полежала в больнице. А когда встала, тут же и упала. Ноги не держали, голова кружилась.

— Действительно, удивительный феномен, — ответил следователь, — врачи исключают, что такое возможно. Но это случилось!

— Может, у него было срочное дело перед тем, как он вырубился, и действовал он на автомате, — сказала старшая и добавила, — давай Галя, изложи господину сыщику, что видела. Хотя в Петушках мы не любим иметь с вами дело, — не смогла она не удержаться от выпада в сторону властей.

Галя как будто только этого и ждала.

— Я видела позавчера человека в такой синей форменке, — начала она. — В тот раз я ехала одна, развлекалась, разглядывая пассажиров. Мне он сразу показался странным. Очень бледный, худой, волосы на голове немного всклочены, а вот бородка небольшая аккуратная, седая. Но усы почему-то темноватые. Ну, прям, пенсионер из интеллигентных. Но это как-то не вязалось с его одеждой. На нем была бабская форменка. И я решила, что мужик, наверно, опустился или забомжевал и больше, чем бабскую униформу, себе позволить не может.

— Почему вы решили, что униформа женская? — спросил Следователь.

— Красные вставки, погончики, карманчики. Мужики такие не носят, — ответила Галя и продолжила, — он сидел ко мне лицом в середине вагона, повернувшись к окну, и несколько остановок ни разу не оторвал от него взгляда. А после Железнодорожной стал вертеться, оглядываться на двери вагона. Я поняла, что ему не хватило денег на билет до своей станции и он боится прихода контролёров. Всякий на его месте так бы себя вёл. Но в этот раз контроля не было. Где-то после «Назарьево» у меня зазвонил телефон, и я отвлеклась. А когда закончила разговор, в вагоне его уже не было. Он сошёл где-то между «Назарьево» и «87-м километром». Я выходила покурить в тамбур перед «87-м километром» и там никого не было. Так что, ищите где-то там — между «Назарьево» и «87-м километром».

Роман Ильич поблагодарил женщин и дождавшись очередной остановки вышел на платформу.