Караваль

Вскоре появился Хулиан. При виде него сердце у Скарлетт подпрыгнуло к самому горлу. Она высматривала его с тех пор, как прибыла на праздник, а, наконец, увидев, оказалась не в силах сдвинуться с места. Даже дышать стало трудно.

Хулиан стоял под украшенными золотыми лентами кронами деревьев, потягивая мед и оживленно болтая с хорошенькой брюнеткой, что не могло не встревожить Скарлетт. Ее сердце камнем упало вниз, когда она услышала, как он смеется над какой-то репликой своей собеседницы.

– Кажется, я совершила ошибку.

– А мне кажется, что вам снова требуется моя помощь, – объявила внезапно подошедшая к сестрам Айко.

Во время Караваля девушка всегда одевалась в яркие сверкающие наряды, теперь же на ней было сдержанное платье с турнюром, черное или темно-синее – Скарлетт не разобрала – с прямой юбкой до пола, длинными рукавами и высоким воротником.

– Я мерзну, – просто сказала Айко. – У вас, как я погляжу, тоже озноб, но не от холода. – Она перевела взгляд на брюнетку, которая как раз взяла Хулиана под руку. – Возможно, вы помните эту девушку. Ее зовут Анжелика, она продавщица из магазина дамского платья и большая любительница заигрывать с парнями, чьи помыслы обращены отнюдь не на нее. – И Айко многозначительно посмотрела на Скарлетт.

– То есть вы намекаете, что мне следует подойти к нему и поговорить?

– Заметь, ты сама это сказала, не мы, – подхватила Телла, а Айко просто кивнула в знак согласия.

Телла громко ахнула. Проследив за взглядом сестры, Скарлетт увидела Данте, который только что прибыл на праздник. Одет он был по-прежнему в черное, но, в отличие от их прошлой встречи, жив-здоров, да еще и вел под ручки двух хорошеньких девушек.

– Данте, как я рада, что ты пришел! Я повсюду тебя искала, и Айко тоже.

С этими словами Телла поспешила к молодому человеку, и та послушно последовала за ней.

Оставшись в одиночестве, Скарлетт попыталась дышать глубоко и размеренно, чтобы успокоиться, но с каждым сделанным шагом сердце все сильнее колотилось в груди. Лежащая на траве роса замочила ее тонкие золотистые туфельки. Хулиан пока не смотрел в ее сторону, и она боялась того, что предстанет ее глазам, когда он это сделает. Улыбнется ли он? Будет ли эта улыбка искренней или просто вежливой? А вдруг, снова повернувшись к Анжелике, даст понять, что произошедшее между ними не имеет для него никакого значения?

Скарлетт остановилась в нескольких метрах от Хулиана, не в силах подойти ближе, и услышала, как он сказал девушке своим низким рокочущим голосом:

– Думаю, туда-то мы в следующий раз и отправимся.

– И ты снова намерен всех затмить? – спросила Анжелика, облизывая губы при виде его хищной улыбки.

Скарлетт тут же захотелось раствориться в ночи, погаснуть как упавшая звезда. Тут Хулиан поднял голову и заметил ее.

Не говоря больше ни слова, он отставил свой бокал и направился к ней. Ветви над головой Скарлетт задрожали, осыпая его дождем зелено-золотой листвы. Его походка изменилась, из уверенной превратившись в робкую.

Ее Хулиан. Но разве может она так говорить, ничего не зная о нем по-настоящему?

– Здравствуй. – Ее приветствие прозвучало не громче шепота. Некоторое время они молча стояли под деревьями, замершими, как и сердце Скарлетт. – Как же тебя на самом деле зовут? – наконец спросила она. – Что-нибудь вроде Каспара?

– К счастью, нет, меня зовут не Каспаром. – Видя, что Скарлетт не улыбается его шутке, он добавил: – Чтобы избежать ненужной путаницы, все мы выступаем под собственными именами – кроме артиста, играющего роль Легендо.

– Так, значит, ты действительно Хулиан?

– Хулиан Бернардо Марреро Сантос, – представился он, слегка приподняв уголки губ.

Эта улыбка, ничем не походящая на волчий оскал, к которому Скарлетт уже привыкла, напомнила ей, что она совсем не знает стоящего перед ней молодого человека. Насыщенный рубиновый цвет любви, которую она испытывала к нему во время игры, смешался с оттенком темного индиго, цвета обиды, окрашивая все вокруг в лиловые тона.

– У меня такое чувство, будто передо мной чужой человек, – выпалила она.

– Ох! Этими словами ты ранишь меня, Скарлетт.

Она пропустила мимо ушей серьезный, а не привычно насмешливый тон его голоса, зато сразу отметила, что на сей раз он не назвал ее Малинкой. Вероятно, и это прозвище было всего лишь частью игры и ничего для него не значило, но, не услышав его, она в очередной раз вспомнила, кем Хулиан был и кем не был.

– Едва ли мне по силам тебя ранить, – огрызнулась она, поворачиваясь, чтобы уйти.

– Скарлетт, подожди! – Хулиан схватил ее за руку и заставил снова повернуться к себе лицом.

Издали они могли бы сойти за одну из многих танцующих пар, если бы не разочарование на его лице и не обида на ее.

– Почему ты упорно продолжаешь называть меня Скарлетт? – спросила она.

– Разве это не твое имя?

– Да, но раньше ты всегда им пренебрегал.

– Раньше многое было по-другому. – На щеке Хулиана дернулся мускул. – Я не привык разговаривать с участниками после того, как игра закончится. Обычно мы уходим, не прощаясь.

– Хочешь, чтобы и я тоже ушла? – не удержалась от вопроса Скарлетт.