Караван дурмана

– А мы не пьяные, – заверил его второй мужик, правильно оценивший ситуацию. – Немного обкуренные, это да. – Он покосился на раздавленную папиросу у своих ног. – Тут травяного дурмана хоть жопицей ешь. Тока русского человека он не берет по-настоящему. Глупый кайф. Нет того веселья.

– Вот водочка – это да, – мечтательно крякнул его товарищ. – Как шарахнет по мозгам, так сразу жить становится легче, жить становится веселее.

Громов жестом фокусника извлек из кармана пятидесятирублевку и положил ее на крыльцо.

– Колитесь, – предложил он. – Что за люди напали на три «КрАЗа» и сопровождавший их «жигуленок»? Куда подевались водители? Кто-нибудь из них уцелел?

– У меня голова на плечах тока одна, ну ее в жопицу, – пробормотал один из мужиков. – В наших краях болтать языком попусту не принято. Вырвут язык-то.

– Зачем попусту?

На первую купюру легла вторая, точно такая же. Чтобы деньги не унесло ветром, Громов накрыл их камешком, поднятым с земли.

– Вот, допустим, мы тебе на твои вопросы ответим, – произнес тот, что помоложе, задумчиво глядя на небо. – Ты своего добился и, допустим, поехал дальше. А нам чегой дальше делать?

– Жить, – просто сказал Громов. – Тебя как зовут?

– Василий, – неожиданно для себя отозвался мужик. – Вася то есть. – Голос у него стал сиплым, как у петуха, надорвавшего спозаранку глотку собственным дурашливым кукареканьем.

– Будем считать, что о бабах мы уже перекалякали, Вася-то-есть. Теперь давай о жизни. Она у каждого одна и заканчивается всегда одинаково. Все дело в сроках – понимаешь, что я имею в виду? Глупо помирать раньше времени, согласен?

– Трезвому помирать еще глупей, – твердо заявил мужик постарше. – Я точно знаю.

– Откуда? – удивился Громов.

– У меня четыре раза кондрашка была. – В воздухе возникло соответствующее количество пальцев. – Вот я и решил: ежели помирать, то с музыкой, по пьяному делу. Добавляй еще на пару бутылок, командир, и считай, что сговорились.

– Это последняя, – предупредил Громов, накрывая камешком еще одну пятидесятирублевку. – Но вам придется хорошенько постараться, чтобы отработать эти деньги. Давайте напрягите память как следует.

Оба мужика послушно нахмурились, сделавшись похожими на родных братьев.

– Опщем, дело было так, – заговорил старший. – Говорят, караван брали не тутошние, залетные. Молодняк. Сущие звери. Главаря их, кажись, кличут Жасмином или Жасманом, ну его в жопицу. Не знаю, когда это в точности случилось – неделю или полторы назад, – но дальнобойщиков они положили, факт.

– С ними вроде бы трое москвичей были, – вставил, откашлявшись, второй. – Врать не буду, потому как сам не видел, но слухи такие ходят. Циркулируют слухи. – Для наглядности он помахал рукой над головой. – Тока сразу после налета москвичи тю-тю.

– Молодые поначалу тоже исчезли, а недавно опять объявились.

– Жасман и его команда – они кто, казахи?

– Ну не русские же. Сказано тебе: звери.

– Сколько их всего? – спросил Громов, прикрыв сверкнувшие глаза.

– То ли шестеро, то ли семеро.

– Где они сейчас? – Когда Громов поднял веки, его зрачки светились опасным ртутным светом.

Мужики, не сговариваясь, подобрались, чтобы моментально вскочить на ноги, ежели странный незнакомец примется буйствовать.

– Слева грунтовка, видишь? – Один из них ткнул в указанном направлении пальцем. – Ежели ехать по ней, никуда не сворачивая, то аккурат в поселок уткнешься. Там Жасмин… или Жасман… со своими бандюками и окопался.

Поразмыслив, рассказчик определил банду в пресловутую жопицу, а его товарищ добавил:

– Туда лучше не соваться. Они местным заплатили, чтобы те за дорогой приглядывали. Опщем, неожиданного визита не получится. Тут военная хитрость требуется, а лучше, без всяких хитростев, забыть туда дорогу, и дело с концом.

Громов встал и кивнул в направлении столовой:

– Сюда бандиты наведываются?

– А то! Один из них совсем недавно подъезжал, беленькую брал, всего четыре пузыря. Значит, скоро опять нарисуется.

– Ты уверен?

– Эге. Два литра на семь рыл – это ж все равно как слону дробинка.

– Дробинки, конечно, маловато будет, – пробормотал Громов. – Забирайте деньги, только сразу в загул не кидайтесь, посидите пока на крылечке.

– О нашем разговоре, конечно, ни гугу? – хитро прищурился тот мужик, что постарше.

– Наоборот, – сказал Громов, поднимаясь по ступеням к двери.

– Это как же так? – опешили собеседники.

Громов оглянулся на них через плечо и отчетливо произнес:

– Я приехал из России искать родственника, его фамилия Костечкин. Сижу в столовой и задаю вопросы каждому встречному. Если жасминовые стрелки узнают об этом от вас, я буду вам только благодарен.

– Их много, – угрюмо произнес тот, что помоложе. – Не связывайся с ними.

– Уезжай, – поддакнул его товарищ.

– Не могу, – сказал Громов. – Моим спутникам нужен отдых, а мне не терпится повидаться с героем местных преданий. – Бросив взгляд на пыльное облако, катящееся по проселочной дороге, Громов уточнил сквозь стиснутые зубы: – С доблестным батыром Жасманом, пусть земля ему будет камнем.