Караван к Наташке. Дилогия (СИ)

– И что ты во мне нашла? – поинтересовался Павел.

– Тебя это действительно интересует? – в тесной каюте "Волкодава" койка была всего одна – подразумевалось, что второй пилот или первый в это время бдит в своем ложементе – и довольно узкая, поэтому подполковник, снизив тяжесть внутри корабля относительно стандарта втрое, укладывал Сюзанну спать себе на грудь. Сейчас ее серые глаза были в каких-то сантиметрах от его лица, и разглядеть пляшущих бесенят в них было совсем не сложно.

– Ну, вопрос конечно, интересный, – она еще раз с удовольствием приложилась к губам Павла, затем, чисто по-женски уходя от ответа, сама спросила:

– Пашенька, а ты меня за что полюбил?

Задумался подполковник совсем ненадолго и тут же начал обстоятельно перечислять:

– Ты очень красивая, умная, образованная, до чертиков обаятельная, великолепный специалист в своем деле, – каждый комплимент сопровождался ее довольным кивком, – и… – он вдруг смутился, но все-таки сказал: – Чудо, как хороша в постели!

Реакцией на признание был ее заливистый смех, звонкими колокольчиками рассыпавшийся по маленькой каюте.

Конечно, с учетом, мягко говоря, совершенно не подходящих условий, да еще в готовности в любую секунду по сигналу тревоги прыгнуть в ложемент и начать разбираться, что там опасного в бездонной пустоте обнаружила система масс-сенсоров… Даже не сговариваясь, с очень уж горячими проявлениями любви они решили потерпеть до Наташки. Первая неделя полета из запланированных трех – область аномалии была довольно далеко в тылу генаев – пролетела почти незаметно. Маршрут подполковник Затонов проложил достаточно далеко от обитаемых систем, поэтому вероятность без особых проблем долететь почти до самой цели и только там встретиться с противником была вполне приличной. Тем более что двуместные Волкодавы – это хоть и тяжелые, но истребители с относительно невысокой массой покоя, то есть с весьма низкой обнаруживаемостью в бескрайних просторах космоса. Кстати именно поэтому, в том числе, для каравана к Наташке выбрали именно такие маленькие кораблики. Плюс обратная зависимость – чем меньше масса, тем выше скорость. Корвет тащился бы до аномалии минимум месяц, а эсминец все полтора.

Раньше, когда бывали задания в дальние патрули на тяжелых двуместных истребителях сопровождения, Павел старался при возможности поменьше общаться со вторым членом экипажа, иначе вероятность ссор с напарником была довольно высока. Ну не могут два человека даже при довольно близких взглядах на жизнь иметь одинаковую точку зрения абсолютно на все проблемы. В училище, а затем в академии преподаватели долго и упорно вдалбливали курсантам не столько способы разрешения спорных ситуаций, как многочисленные варианты не доведения оных до конфликта.

А вот в этом автономном полете подобных вопросов у подполковника вообще не возникло. На связь с остальными "Волкодавами" выходить было нельзя из-за риска обнаружения противником. Все сенсоры наружного наблюдения и ориентации работали только в пассивном режиме. И, хотя замкнутый мирок кораблика несколько не соответствовал "раю в шалаше", но вдвоем с Сюзанной они уживались без особых проблем. Разве что иногда спорили, какое из блюд – номенклатура саморазогревающихся пайков на борту "Волкодава" была не очень-то велика – использовать на завтрак, обед или ужин. Подполковник предпочитал побольше мяса с гречей или жареной картошкой, а капитан Мартинес настаивала на овощах с зеленью или того хуже – овсяных хлопьях на молоке. Впрочем, фрукты или клубника со сливками на десерт устраивали и его, и девушку – оба в некоторой степени были сладкоежками. После этого приходилось, подняв силу тяжести в "Волкодаве" минимум до трех "g", не менее двух часов проводить в капсуле универсального тренажера – поддерживать мышечный тонус и сжигать лишние калории.

Подполковник давным-давно решил для себя вопрос использования свободного времени в длительных патрулях – или учился – пилоту надлежит знать очень много как по технике, которую он использует, так и по теоретическим основам работы всех механизмов и систем на кораблях – или читал книги. Смотреть сериалы, запас которых в информационных банках был довольно приличный, он никогда не любил. Посмотришь один, другой, и через некоторое время начинает казаться, что особой разницы между ними нет. Другое дело книги – за ту тысячу лет, что люди научились более-менее качественно марать бумагу, их написано столько, что одному человеку никогда не перечитать все.

Павел, еще в юности с подачи отца подсевший на фантастику двадцатого и двадцать первого веков, прочитал довольно много, но никак не все интересное. И, конечно, музыка – у каждого пилота в коммуникаторе был приличный запас композиций. Надо честно признаться, как прикипел благодаря папе и не в меньшей степени матери к в чем-то иногда довольно острым, но как правило очень романтичным и довольно мелодичным песням все того же любимого отцом периода, так и слушал в основном именно их.