Караван в Ваккарес

— Это самая настоящая арена для боя быков, сделанная на старый манер, здесь состоится самое главное представление сегодняшнего вечера, — ответил Боуман.

Сессиль поморщилась:

— Проезжай!

Он проехал. И через пятнадцать минут, преодолев прямой участок пыльной дороги, съехал с нее, остановил машину и вылез. Сессиль вопросительно посмотрела на него.

— Две мили прямой дороги, — объяснил Боуман. — Цыганский табор движется со скоростью тридцать миль в час. Следовательно, у нас в запасе есть еще четыре минуты.

— И объятый паникой Боуман может рвануться в путь через пятнадцать секунд?

— Меньше, а если шампанское еще не кончилось, то больше. Но времени вполне достаточно. Пойдем перекусим.

По этой же дороге, на десять миль позади, длинный караван двигался на юг, поднимая огромное облако пыли. Табор, который и так не был обделен яркостью и разнообразием красок, сейчас, на фоне однообразного ландшафта местности, казался более чем когда-либо экзотичным и радующим глаз.

Первая машина колонны — желтый аварийный тягач — тащила кибитку Кзерды. Тягач, единственный из всего каравана, был чистым и незапыленным. За рулем сидел сам Кзерда. Рядом расположились Серл и Эль Брокадор. Кзерда смотрел на Эль Брокадора, и восхищение отражалось на его побитом и забинтованном лице.

— Ей-богу, Эль Брокадор, — сказал он, — я бы предпочел иметь на своей стороне одного тебя, чем дюжину некомпетентных священников, лишенных духовного сана.

— Я не человек действия! — запротестовал Серл. — Я сроду не выставлял себя напоказ.

— По идее, у тебя должны быть мозги, — ответил Кзерда презрительно. — Ты не знаешь, что с ними случилось?

— Нам не следует слишком винить Серла, — мягко заметил Эль Брокадор. — Мы все знаем, что у него сейчас стрессовое состояние. Да, он не человек действия, как он утверждает, и он не знает этого города. А я родился в Арле и знаю его как свои пять пальцев. Знаю каждый магазин, который торгует одеждой цыган, пастухов и праздничными костюмами. Их не так много, как вы думаете. Люди, которые мне помогают, все местные. Но мне еще повезло. Первый магазинчик, в который я зашел, оказался как раз тем, который выбрал Боуман. Старый магазин готового платья в переулке.

— Я надеюсь, Эль Брокадор, что ты не слишком церемонился там с ними, — игриво заметил Кзерда. Это было на него не похоже.

— Если ты имеешь в виду насилие, то нет. Это не мой метод, ты же знаешь. Кроме того, я слишком хорошо известен в Арле, чтобы позволить себе такое. Тем более что в этом не было необходимости. Я знаю мадам Бувией, и все ее знают. За десять франков она утопила бы в Роне свою мать. Я дал пятьдесят. — Эль Брокадор улыбнулся. — Она выдала всю необходимую информацию на одном дыхании. Синяя рубашка в горошек, белая шляпа и черный жилет с вышивкой.

Кзерда улыбнулся в предвкушении грядущего:

— Его будет нетрудно вычислить — легче, чем клоуна на похоронах.

— Верно. Но сначала мы должны найти нашего беглеца.

— Он будет здесь, — уверенно сказал Кзерда и показал пальцем в направлении кибиток. — Пока они будут здесь, он будет здесь тоже. Сейчас мы знаем это. Ты лучше беспокойся за то, что тебе поручено, Эль Брокадор.

— За это я спокоен. — Эль Брокадор был столь же самоуверен, как и Кзерда. — Все знают, что представляют собой сумасшедшие англичане. Просто еще один чокнутый идиот, который хотел покрасоваться перед толпой. У нас будет много свидетелей, как он станет рваться на арену, несмотря на все усилия, которые мы предпримем, чтобы остановить его.

— У быка будут заточены рога? Как мы договорились?

— Я лично проследил за этим! — Эль Брокадор посмотрел на часы. — Мы можем ехать быстрее? Ты же знаешь, у меня назначена встреча через двадцать минут.

— Не бойся, — ответил Кзерда, — мы будем на месте, в Мас-де-Ловэннель, через десять минут.

На расстоянии, позволяющем видеть все после того, как оседала пыль, поднятая цыганскими кибитками, бесшумно двигался зеленый «ролле». Съемный верх был опущен. Ле Гран Дюк сидел в тени небольшого зонтика, которым Лила прикрывала его от солнца.

— Ты хорошо спал? — спросила она озабоченно.

— Спал? Я никогда не сплю днем. Я просто отдыхал с закрытыми глазами. Мне приходится заниматься очень многими проблемами, а так лучше думается.

— А! Я не поняла. — Первое, чему Лила научилась в общении с ле Гран Дюком, — это дипломатии. И на сей раз она быстро сменила тему разговора: — Почему мы едем именно за этими цыганами? Ведь их так много в Арле.

— Я же говорил, что меня интересуют только эти.

— Но почему?

— Венгерские и румынские цыгане — мой конек. — Он явно не желал продолжать разговор на эту тему.

— А Сессиль? Я беспокоюсь о ней.

— Твоя подруга, мисс Дюбуа, уже давно уехала, или я сильно ошибаюсь. — По его тону можно было понять, что он очень недоволен. — Она едет по этой дороге, и, насколько я понимаю, впереди нас. Должен заметить, на ней вызывающий праздничный наряд арлезианки.

— Это цыганское платье, Чарльз?