Караванная тропа

– А вдруг бы у меня голова оторвалась, шади? – резонно ответил Ургуш.

«Тебе бы это не повредило», – подумал я. На меня опять накатила усталость. Хотелось взлететь, развеять ее в жарком небе, утопить в прохладных морских волнах… Аю ничего не сказала мне сегодня, я не знал, опасно ли взлетать, но…

– Вейриш! Вейриш! – Фергия тряхнула меня за плечо, и я очнулся. – С вами все в порядке?

– Да, а что?

– Вы заснули, – сказала она. – С открытыми глазами. Часто с вами такое приключается?

– Раньше не бывало, – ответил я, хотя не знал ответа. Неизвестно, сколько раз я вот так грезил, и никто не смел потревожить меня, кроме Аю…

– Не нравится мне это… – пробормотала Фергия. – Вроде нет на вас никаких заклятий, а ведете вы себя… И тот припадок… Может, что-то местное, о чем я не знаю?

– Я бы почуял.

– Да уж конечно, чутье у вас отменное, – вздохнула она и натянула поводья. – Приехали, что ли? Ургуш, поди скажи этому Уммалю, что к нему богатый пациент!

– Сию минуту, шади!

– Сами сдадитесь на волю кудесника или его пошлете? – спросил я.

– Еще чего не хватало… Вы будете пациентом, – решительно заявила Фергия. – Только, молю вас, помалкивайте!

– Погодите, я не намерен…

– Вам трудно, что ли, Вейриш? – спросила она и посмотрела мне в глаза. Если бы не веселые золотые искры возле зрачка, я подумал бы, что Фергия совершенно серьезна. – Ну в самом деле, на какую хворь могу пожаловаться я?

– Мозоль на языке, – не удержался я.

– Не пойдет, – ничуть не обиделась она. – Если и бывали водянки, когда я только научилась говорить, то давно прошли, а нынешняя мозоль тверже конского копыта! Вейриш? Вы почему покраснели?

– Я? Вовсе нет, вам показалось, – поспешил я заверить, потому что подумал о том, о чем не следовало говорить вслух. Тем более Фергии. – Наверно, отсвет вон от того малинового навеса на лицо упал… Так что там с вашими болезнями?

– Нет их у меня, – развела руками Фергия. – Любой мало-мальски приличный волшебник тут же это поймет, и никакого разговора не выйдет. Шарлатан, конечно, отыщет у меня мириады болячек, но вряд ли этот Уммаль из тех, кто лечит прыщи верблюжьей мочой, а мужское бессилие – верблюжьей же колючкой?

– Это не у меня нужно спрашивать.

– Тем лучше. Если он никогда вас не видел, то…

– Видел, и не раз. Меня весь Адмар знает.

– Вы очень самонадеянны, Вейриш, – сказала мне Фергия. – Готова поспорить, что отыщу в Адмаре человека, который никогда о вас не слышал, а если и видел, то мельком!

– Не буду я с вами спорить, – буркнул я, – себе дороже. Ладно… Вас не переубедишь, я уже понял. На что мне жаловаться?

– Будто вы не знаете. Упадок сил – раз, – Фергия отгибала пальцы, когда считала, а не загибала, и я удивился непривычному жесту. – Кошмары – два.

– Это был не кошмар.

– Я помню, вы говорили. Заодно и проверим, как этот Уммаль разбирается в подобном. О! Припадок – это три. Пока был только один, но кто знает, когда вас может скрутить снова? Если сейчас, на людной улице, есть шанс, что ничего не случится, разве что голову разобьете, когда с лошади упадете, а если… – Она указала взглядом вверх, и я невольно посмотрел на небо, выгоревшее до белизны, глубокое и… безжалостное. – Молчите? То-то же… Сюда же приплюсуем странную сонливость, апатию и безразличие к происходящему вокруг.

– Я вовсе не…

– Вы – да, – перебила Фергия. – Вы совсем не такой, каким описывала вас мама, Вейриш. Я, конечно, сделала скидку на то, что бестолковыми, надоедливыми, шумными и беспокойными кажутся ей почти все окружающие моложе восьмидесяти лет, но всё равно их с папой показания сходятся.

– Неужели! – только и смог я сказать.

– Ну да. Оба говорят, что вы показались им сущим ребенком: очень смышленым и добрым, веселым, озорным, любознательным… склонным к авантюрам, как же без этого!

– И в чем же мое отличие от этого образа? – спросил я, подивившись. Ладно Флоссия, она маг, ей на момент нашей встречи было уже немало лет, но Лауринь, если не ошибаюсь, тогда и четвертого десятка не разменял! Это я должен был считать его бескрылым юнцом, но… Никак не получалось, признаю.

– В главном, – ответила Фергия без улыбки. – Я не вижу в вас почти ничего из перечисленного.

– Отчего же Аю не сказала мне об этом? Если я настолько изменился…

– Может быть, она предвидела, что так будет?

Ответить я не успел – вернулся Ургуш с прислужником чародея, судя по его длинным лиловым одеяниям.

– Шодан, шади, Уммаль-шодан ждет вас, – сказал он, – но сперва нужно заплатить золотую монету.

– За вход в этот балаган, что ли? – удивилась Фергия, кивнув на шатер.

– За право увидеть несравненного кудесника, шади, – подтвердил прислужник.

– А я что сказала? – хмыкнула она и бросила ему монету.

Слуга отправился обратно, а мы спешились. Я огляделся в поисках коновязи, но ее не было. Замечательно! Придется доверить трех лошадей Ургушу, и если в своих я не сомневался, то Даджи… внушала некоторые опасения.

– Ни с места, – приказала кобыле Фергия, бросила поводья и направилась к шатру, возле которого нам уже приветственно кланялся другой прислужник.