Кардинал Блэк

Окно их комнаты выходило на кирпичную стену, но пространства здесь было раза в три больше, чем в молочной, которую в Нью-Йорке Мэтью называл своим домом. Три керосиновые лампы, горевшие в комнате, отбрасывали веселый свет и говорили о заботе, которую «Герб Мейфэра» выказывал своим гостям, следя за тем, чтобы к приезду джентльмена, забронировавшего номер, тот был освещен. По сути, эта «комната» представляла собой целую квартиру, обставленную с хорошим вкусом: средневековый гобелен покрывал одну из стен, рядом с дубовым столом стояли черные кожаные кресла и длинный черный кожаный диван. Также здесь находилась кровать с балдахином и с резной спинкой. В комнате слабо пахло китовым жиром, но в основном очистителем кожи и свежим бельем. Расстраивал лишь вид из окна.

— Тут, наверное, даже ночной горшок с позолотой, — буркнул Джулиан, ставя украденный чемодан на пол.

Поставив свою ношу на одно из кресел, Мэтью направился к умывальнику, обнаружив около раковины небольшое зеркало на подставке, кусок мыла, полотенце и бритву.

— Источник воды, должно быть, в подвале, где денно и нощно трудятся простые смертные, — хмыкнул Джулиан. Он снял с плеча седельную сумку и бросил ее на кровать. За ней последовал и клинок.

— Возможно, — отозвался Мэтью. — Наверное, к нам скоро придем слуга с водой. — Он посмотрел на себя в зеркало и увидел усталого незнакомца с четырехдневной щетиной на лице. Выглядел ли он когда-нибудь таким старым и встревоженным?

Джулиан снял треуголку. Его светлые волосы стояли дыбом, словно копна сена, которую взрыхлили вилами. Он опустился в свободное кресло, снял с ботинок маленькие шпоры и положил ноги на стол. Зевнув, он с удовольствием потянулся, и на его плечах заметно проступили мускулы.

— Черт, будь моя воля, я уснул бы прямо сейчас и провалялся бы так до самого утра. Мечты-мечты! — Он вздохнул и встрепенулся. — Знаешь, меня сильно заинтересовал саквояж, который Пеллегар держал при себе. Как думаешь, у него там ценные документы?

— Не знаю. — Мэтью отвернулся от зеркала. — Ты ведь не собираешься сегодня никого убивать?

— Ни в коем случае! Если только меня не вынудят.

— Как насчет того, чтобы вообще воздержаться от убийств?

— Ах, — осклабился Джулиан, — канатоходец! Балансируешь между своими ценностями и своей целью! А что, если придется пойти на убийство ради спасения твоей Берри, и другого выхода не будет? Неужели откажешься? — Он прищурился. — Ну, что скажешь?

— Скажу, что на такой высоте мне еще не приходилось балансировать.

— Уклонение от ответа, — хмыкнул Джулиан, и глаза его снова стали жесткими, — может привести к падению.

Мэтью не нашелся, что ответить, учитывая, что даже размышлять на эту тему не хотел слишком долго. Он сел в одно из кресел, снял треуголку, шерстяную шапочку и перчатки, откинул голову назад и подумал, что тоже может проспать до утра — если не дольше — стоит только прикрыть глаза.

Через некоторое время в дверь постучали. Джулиан тут же вскочил и прошел мимо кресла Мэтью.

— Кто там? — поинтересовался он.

— Горячая вода, Ваше Сиятельство.

Это был слуга, принесший в качестве своеобразного подарка большой керамический кувшин с металлической крышкой на петлях. Из маленьких отверстий в крышке поднимался пар, а кувшин был такой горячий, что юноша для защиты рук надел мягкие кожаные перчатки. Он открыл крышку, под которой обнаружился носик, налил воды в умывальник и поставил принесенную емкость поверх него.

— Я могу еще что-нибудь сделать для вас, господа? — спросил он. — Может, желаете еще лампу или две? Таверна «Мейфэр» закрывается через полчаса, вам нужна еда или эль?

— Сегодня нам ничего больше не понадобится, — ответил Джулиан и дал слуге пару шиллингов. — О! — воскликнул он, прежде чем тот открыл дверь, — Мы прибыли с прусскими джентльменами из двадцать первого номера. Их багаж уже принесли?

— Да сэр. Но… они говорят, что у них пропали два чемодана, и, похоже, что их забыли снять с экипажа, или… не знаю, что там еще могло случиться, сэр… иногда ошибки неизбежны...

— Действительно. И за этими джентльменами ухаживают так же, как вы ухаживаете за нами? — Джулиан смягчил тон, потому что и он, и Мэтью понимали, что слуга может удивиться такому интересу. — Нам платят за то, чтобы они чувствовали себя комфортно, — объяснил он. — Они привередливы.

— Понимаю. Да, сэр, я принес им горячую воду до того, как принес ее вам.

— И они больше ничего не попросили? Я имею в виду… на английском, в меру того, как они его знают?

— Лысый джентльмен очень переживает из-за пропавших чемоданов, но он просил обеспечить им только тишину и покой, — сказал юноша. — Больше ничего.

— Отлично. Очень приятно знать, что они устроились на ночь. Тогда спасибо и спокойной ночи.

Юноша распрощался и ушел с шиллингами в кармане.

Когда дверь снова закрылась, Джулиан повернулся к Мэтью.

— Кто-то очень скоро сложит два плюс два — или этот клерк, или его управляющий — и тогда нас начнут расспрашивать о пропавших чемоданах. Но мне кажется, они не додумаются до этого сегодня вечером.