Кардинал Ришелье

После этого герцог приехал в Париж и увиделся там с Ришелье, после чего он имел беседу с королем. Рассказывают, что он опустился перед ним на одно колено и сказал, что пришел мириться с Его Величеством, отдавая себя полностью на его милость. Король предложил ему подняться, но тот отказался, заявив, что не встанет, пока король не простит ему все его прежние ошибки.

Происходило это 10 марта 1641 года, и Людовик XIII сказал тогда:

– Мой кузен, прошлое забыто навсегда…

А 29 марта того же года Людовик XIII и Карл IV скрепили своими подписями Парижский мирный договор, восстанавливающий герцога Лотарингского на престоле, но уже в качестве формального вассала Франции. В обмен на вывод французской армии из Лотарингии Карл IV обязался не вступать более ни в какие антифранцузские коалиции, оказывая королю Франции помощь в войне с Габсбургами.

Но Карл IV не был бы самим собой, если бы не обманул в очередной раз. Буквально за несколько дней до подписания Парижского договора он заверил у нотариуса документ, говоривший о том, что его союз с Францией не может иметь законной силы, так как он был заключен под принуждением.

Это был прямой плевок в сторону кардинала де Ришелье, а тот подобных вещей не прощал никому. В результате не прошло и нескольких месяцев, как Карлу пришлось за это поплатиться. Произошло это так: 15 августа 1641 года Франция объявила войну Лотарингии и в течение всего двух недель полностью оккупировала ее. Все. Престол Лотарингии Карл вновь потерял, будучи объявленным заговорщиком, а потом бежал и вновь нанялся на службу к Габсбургам.

Таким образом, с Лотарингией было покончено, но окончательно она вошла в состав Франции лишь в 1766 году, уже при Людовике XV, навсегда потеряв свою политическую самостоятельность.

Мятеж графа Суассонского

Граф Суассонский

погиб в час своей победы…

Энтони ЛЕВИ

Но отдыхать кардиналу де Ришелье не пришлось. Организатором нового заговора стал Луи де Бурбон, граф Суассонский, принц крови и родственник (троюродный брат) Людовика XIII. В свое время он уже был замешан в одном из заговоров Гастона Орлеанского, а теперь, с 1637 года, безвыездно проживал в принадлежавшем ему Седане, у самой границы с испанскими Нидерландами.

С давних пор лелеял он мысль об устранении ненавистного ему кардинала де Ришелье. Весной 1640 года ему удалось завязать нить новой интриги, втянув в нее герцога Анри II де Гиза и Фредерика-Мориса де Ля Тур д’Оверня. Одновременно он установил тайные связи с испанцами и австрийцами, с помощью которых к весне 1641 года ему удалось сформировать армию, с которой он двинулся на Париж.

Захватив несколько населенных пунктов, мятежники заявили, что кардинал де Ришелье является самым большим и самым опасным врагом короля и государства.

Узнав о выступлении мятежников, кардинал де Ришелье направил им навстречу снятую с фронта армию 57-летнего маршала Гаспара де Колиньи, герцога де Шатийона. Но произошло непредвиденное: граф Суассонский довольно легко разгромил его 6 июля 1641 года в сражении при Ля Марфэ, что в двух шагах от Седана.

На стороне маршала в этот день было 11 000 человек пехоты и 2000 кавалеристов, а на стороне графа Суассонского – 4000 солдат из Седана и примерно 7000 имперских наемников.

Королевские войска подошли к месту сражения примерно к одиннадцати часам, и противник уже ждал их, занимая хорошие позиции. А потом, когда начался бой, Фредерик-Морис де Ля Тур д’Овернь (брат будущего знаменитого французского маршала Тюренна) обошел со своей кавалерией ряды королевских войск и ударил им в тыл.

Началась паника, войска побежали, и герцог де Шатийон даже потерял в суматохе весь свой багаж. Вскоре после полудня все было закончено.

Казалось бы, дорога на Париж теперь была открыта, но вот тут-то и произошел тот самый Его Величество Случай. Опьяненный победой, граф Суассонский гарцевал на коне с пистолетом в руке, окруженный своими офицерами. Потом он попросил воды и стал пить прямо из кувшина, не выпуская из рук пистолета. Внезапно раздался выстрел, и граф замертво упал с простреленной головой…

Имел место глупейший несчастный случай, но эту смерть молва тут же приписала кардиналу де Ришелье, подославшему к графу убийцу.

В «Мемуарах» одного из очевидцев этого события написано: