Кардинал Ришелье

Ришелье явно не хотел, чтобы Франция выглядела нападающей стороной. Он выжидает случая, когда в посягательстве на интересы Его Величества Людовика XIII можно будет обвинить либо Фердинанда II, либо Филиппа IV.

* * *

Столь же удобный, сколь и долгожданный casus belli[22] представился 26 марта 1635 г. В этот день войска дона Хуана Австрийского вторглись в Трирскую область, находившуюся под покровительством короля Франции, и жестоко расправились с французским гарнизоном, размещенным в Трире. Правитель области архиепископ Трирский был захвачен испанцами и посажен под арест по приказу кардинала-инфанта, назначенного Филиппом IV наместником в испанских Нидерландах.

Дерзкий вызов Испании не мог остаться без ответа. 1 апреля 1635 г., как только в Париже стало известно о захвате Трира, срочно был созван Королевский совет, на котором Ришелье предложил немедленно объявить войну Испании. Заранее заготовленная декларация об объявлении войны была принята единогласно. Члены Совета, включая самого Ришелье, и не предполагали, что втягивают Францию в долгую, изнурительную войну, которая продлится 24 года. В 1642 году уйдет из жизни кардинал Ришелье, а вслед за ним и Людовик XIII. Будет подписан Вестфальский мирный договор, долгожданный мир воцарится на многострадальной земле Германии, а Франция все еще будет воевать с Испанией вплоть до 1659 года, когда преемник Ришелье и продолжатель его политики кардинал Джулио Мазарини заключит Пиренейский мирный договор.

Исторический спор империи Габсбургов и Французского королевства, определивший дальнейшую судьбу Европы, вступал в свою решающую стадию. Идее всемирной монархии Габсбургов с претензиями на безраздельное господство папского универсализма противостояли идеи национального суверенитета и европейского равновесия.

Одним из первых в Европе Ришелье осознал настоятельную необходимость изменения закосневшего со времен средневековья территориально-политического status quo, характеризовавшегося господством на континенте двух габсбургских держав. Политика Ришелье, который считал своей целью возвышение Франции, объективно была направлена на установление равновесия в Европе и в первую очередь на ликвидацию гегемонии Габсбургов. Решение этой задачи было тесно связано с утверждением светского характера межгосударственных отношений, отделением их от идеологического влияния теократии, то есть римскокатолической церкви в лице папского Рима. Вслед за Генрихом IV кардинал Ришелье последовательно проводил курс на сотрудничество со всеми противниками католического универсализма, будь то германские лютеранские княжества, протестантские Соединенные провинции, Дания, Швеция, православная Русь или даже Османская империя — злейший враг христианства.

Ришелье выступает неутомимым проводником новой идеи «государственного интереса», отвергающей прежние религиозно-идеологические императивы. Эту новую идею министр-кардинал настойчиво проводит и во внутренней политике.

Наряду с общими причинами, приведшими к прямому столкновению Франции с Испанией и Империей, существовали, разумеется, причины и более конкретные, в частности территориальные. Франция давно хотела отодвинуть свои восточные границы к Рейну, что встречало активное противодействие со стороны Империи. Претендовала она также на Наварру, Франш-Конте, Артуа и Фландрию, находившиеся некогда под властью французской короны. Еще в 1629 году в записке Людовику XIII Ришелье прямо ставил вопрос о возвращении этих провинций. Испания же с давних пор претендовала на Бургундию и Шампань.

И все же вступление в войну с могущественным Австрийским домом, находившимся под особым покровительством папского престола, было нелегким делом для католической Франции. Очень многие во Франции, включая ближайшего соратника первого министра — отца Жозефа, не понимали и не одобряли войну с единоверцами. Одно дело — отстаивать французские интересы дипломатическими средствами, действуя за кулисами, и совсем другое — повести за собой «еретиков» всей Европы против защитников святой римско-католической церкви — короля Испании и императора Священной Римской империи. На это трудно было решиться кардиналу Ришелье, но гораздо труднее — «христианнейшему» королю Людовику XIII, хотя оба они, пусть и в разной степени, сознавали необходимость и неизбежность такого решения. Как Ришелье, так и Людовик XIII отвергали перспективу победы Габсбургов в войне в Германии, считая возможным, хотя и нежелательным, военное вмешательство Франции в эту войну. После поражения Швеции под Нердлингеном такое вмешательство стало настоятельной необходимостью.

Известие о разгроме шведов Ришелье получил в шесть часов утра 11 сентября 1634 г. Кардинал немедленно сел за составление записки королю, в которой подробно и предельно четко обосновал необходимость вступления в войну. Каждый абзац он начинает со слов «очевидно, что…».

«Очевидно, что если (протестантская. — П. Ч.) партия будет сокрушена, то вся мощь Австрийского дома обрушится на Францию.