Кардинал Ришелье

Мало кто мог предположить, что 37-летний кардинал, оказавшийся в центре всеобщего внимания, переживал в те дни невыносимые физические страдания. Его слабое здоровье не выдержало нервного напряжения последних месяцев. Ришелье мучают сильнейшие приступы мигрени, доводящие его до изнеможения. «Я не написал ни строчки для королевы, умирая от головной боли», — жалуется он своему секретарю Шарпантье. Ришелье стоически выжидает, когда болезнь отступит сама. Он знает, что она уже никогда не отвяжется, но надеется хотя бы на временное облегчение.

И долгожданное облегчение наконец пришло, болезнь отступила. Ришелье возобновляет свою деятельность. Внимательно следит за Силлери и другими недругами, которые пытаются предотвратить его появление в Королевском совете. Кардинал сознательно вводит в заблуждение своих врагов: пускает слух, будто намерен отдалиться от дел и поискать удачи в Риме, где после смерти Григория XV предстояло выбирать нового папу и в связи с этим ожидались большие перемены. Вспоминая позже тот период жизни, Ришелье писал в «Мемуарах»: «В те мрачные времена меня, к несчастью, ненавидели сильные люди государства, причем не за то, что я причинил им какое-то зло, а за достоинства, которые они во мне предполагали. Увы, не с сегодняшнего дня добродетель досаждает богатству, а таланты порождают преступления. Во все времена замечали, что при слабых министрах добрая репутация столь же опасна, сколь и дурная, и что выдающиеся люди оказывались в худшем положении, чем виновные. Не оставалось ничего другого, как положиться на течение времени и найти утешение в этом ожидании».

Заняв выжидательную позицию, Ришелье приводит в порядок материальные дела. Он отдает свое епископство аббату Эмерику де Брагелонгу в обмен на должность декана в Сен-Мартен-де-Тур и аббатство Нотр-Дам-де-Сен-Васт, что должно несколько увеличить его доходы. Новое положение требовало больших расходов. Корреспонденция Ришелье, относящаяся к 1622–1623 годам, практически вся посвящена урегулированию его финансовых пел.

А двор живет бесконечными интригами, большими и малыми скандалами, постоянными сплетнями и слухами. Король после двух военных походов вновь пристрастился в охоте, на которой пропадает целыми днями. Если он не на охоте, то забавляется стрельбой по птицам в аллеях Тюильри. Однажды умудрился угодить свинцом в пышную прическу Анны Австрийской, прогуливавшейся по парку. Опять ссора, опять неприятное объяснение.

При дворе уже давно поговаривали о неладах в королевском семействе. Вскоре после женитьбы король отдалился от молодой жены, которую первое время боготворил. Пищу новым сплетням дала и королева. Все заметили, с каким пренебрежением она стала относиться к мужу. Людовик XIII предпочитает общество лошадей, охотничьих собак и ловчих птиц. У Анны Австрийской — свое общество, свои забавы. После того как молодая королева родила подряд двух дочерей, при дворе стали уделять больше внимания дофину — принцу Гастону, видя в нем будущего короля.

Все более пристальный интерес у придворных с некоторых пор вызывал и маркиз де Ла Вьевиль. Бывший капитан королевских мушкетеров, а затем главный сокольничий королевства, Ла Вьевиль сумел войти в доверие к Людовику XIII. Почувствовав появление нового фаворита, Силлери и Пюизье поспешили закрепить свои отношения с Ла Вьевилем и предложили ему пост сюринтенданта финансов, который в то время занимал граф де Шомберг. Сделка состоялась, и завязалась интрига по устранению ставшего ненужным Шомберга.