Кардинал в серой шинели

Ответ на них лежит вроде бы на поверхности. Их убил Серый, он же и кровь выпил. Тем паче, что я это сам и подтверждаю.

Но поверить в такие сказки?

Ладно, для всего ордена Серый — это исчадие ада, жуткий убивец и вообще запредельный злодей. Колдовство его не берет, яды, как они теперь знают, тоже. А вот является ли колдуном он сам?

Неизвестно. Церковь, во всяком случае, на этот счет не возникает. Стало быть, у них таких данных нет.

А у ордена? Что могут знать его тайные руководители о своем извечном противнике? О таких внезапно возникших у него способностях?

С одной стороны — тут ничего невероятного нет. Хозяин такого оружия априори должен быть человеком необычным. Но насколько необычным?

С другой стороны — эдаких слухов про Серых я не слышал. И никто из моего окружения тоже про подобные штуки не рассказывал. Значит ли это, что таковыми качествами Серые не обладают?

Не факт…

А мужик молчит. Еще не совсем в себя пришел? Ладно, надо брать быка за рога. Покуда он этими самыми рогами махать не стал. Мне-то данный товарищ живой нужен. Во всяком случае — пока.

— Ну, что? Долго молчать будете?

— Зачем вы пришли?

— Здрасьте! А кто про флаг на башне говорил? На встречу набивался? Я, что ли, вас разыскивать начал?

На лице адепта появляется осмысленное выражение. Слава богу, очухался!

— Но… наши братья не вернулись.

— Какие-такие братья? Откуда не вернулись?

— Из замка.

— Ну, а я-то здесь при чем? Мало ли кому они на хвост успели еще наступить? Или здесь вся округа лобызает их в обе щеки?

— А откуда вы знаете про харчевню?

— Мне подбросили письмо. Самым подлым образом положили его на стол в моем кабинете! Вообще-то — это наглость!

— Но… в письме был другой текст.

— А я и не говорил, что письмо было одно! В первом написали про флаг, а вот во втором — про харчевню и какую-то рыбу.

— Как погибли наши братья?

— Какие? Те, что решили по мне пострелять? Странный вопрос. Так же как и эти, — киваю на трупы на полу. — Очень, кстати говоря, вовремя. У меня уже стал наступать голод.

— Вы что — пьете кровь убитых?!

— Я что — так похож на сумасшедшего? Нет, конечно. Но… она куда-то пропадает из тел. Хотя, не скрою, сил это мне прибавляет. И настроение улучшается.

— И что же, — в глазах собеседника проявляется интерес, — вы так можете… каждого?

— Не знаю. Пока что никому отбиться не удалось.

— Как же это происходит?

— А вам зачем? Лишние познания умножают скорбь! Меньше знаешь — крепче спишь! Вы меня для чего искали? Диспут ученый вести? Так это не по адресу!

Мужик с силой трет руками щеки.

— Да. Конечно… У нас к вам было предложение.

— Было?

— Многое изменилось… и…

— Понятно. Ну, раз пошла такая пьянка… тогда предложение есть у меня.

— И каково же оно?

— Как вы думаете, моих способностей достаточно, чтобы сровнять замок с землей? Так, чтобы и камня на камне там не осталось?

В глазах у собеседника я вижу только удивление и ничего более. Так… об истинной ценности замка он не знает. Надо думать, такими сведениями обладает только узкий круг допущенных лиц.

— А… зачем?

То есть сам факт возможного разрушения он уже признал. Отлично.

— Да просто так! Из врожденной вредности и злобности. Вы ж его зачем-то хотели? Так вот — хрен вам на воротник! Целуйтесь с развалинами! А я вам всем сделаю ручкой! Вы что ж, думали — ваше войско здесь встретят по всем канонам военной науки? Щас! Когда это такое было, чтобы Серые действовали по общепринятым правилам?

Не знаю, есть тут такая наука или нет, но впечатление на адепта мои слова производят.

— Вы… хотите уйти?

— А что меня тут держит? Власть? Не смешите… у меня ее и так — выше крыши! Ткните мне пальцем в того, кто рискнет мне противоречить! Нет такого? И не будет!

— Но… ваши люди…

— На новом месте будут другие. К сильному человеку всегда собираются последователи. Убью еще кого-нибудь, захвачу очередной замок…

— Жена.

Я презрительно фыркаю. Мирна, маленький мой котеночек, простишь ли ты меня за такую ложь? Пусть и перед лицом врага, пусть и во благо… но все равно, мне как-то не по себе. Морда моя, надо полагать, при этих мыслях перекосилась, что только добавило весу произнесенным словам.

— Хм… Но… что же вам тогда надо?

— Вообще-то это я должен у вас спросить. Ну, ладно. Вы ничем мне помочь не можете, — с этими словами я встаю с табурета. — Полюбуйтесь на замок еще денек, и, если вам так нравится его вид, запомните его хорошенько. Через два дня я отряхну со своих рук пыль от его развалин…

— А… если мы вернемся к идее переговоров?

— Поздно, милейший! Раньше надо было думать!

Отпихиваю в сторону табурет и направляюсь к двери. Уже на пороге оборачиваюсь и выпускаю парфянскую стрелу: