Кардонийская рулетка

Но ошибался тот, кто считал, что путь Дагомаро всегда устилали розы. И ошибался тот, кто думал, что Винчер всего добился сам — в его жизни был настоящий друг.

Меньше чем через сутки после гибели «Джека-островитянина» — цеппеля, на котором летели в Унигарт родители Винчера, юный наследник получил первое предложение о покупке акций. Еще продолжалась спасательная операция, рыбаки и военные пытались отыскать выживших, в порту подбирали крохи надежды безутешные родственники, а стервятники уже набросились на ослабевшую компанию. Ничего личного, только бизнес.

Первое предложение было весьма щедрым — всего на десять процентов ниже биржевой цены, но Винчер отказался, поскольку видел себя на вершине, а не в жалкой роли кутилы, проматывающего невероятное состояние. Винчер заявил, что сможет управлять унаследованной империей, и тем начал войну. И едва устоял. Биржевые атаки, промышленный шпионаж, предательства доверенных лиц, диверсии, саботаж — Дагомаро получал удары чуть ли не еженедельно и со всех сторон. Его сжимали, словно гидравлическим прессом, сделали парией, заставив сражаться в одиночку, и пообещали, что он не победит.

Стараясь удержаться на плаву, Винчер вычерпал до дна семейные фонды, избавился от ряда активов и даже продал недвижимость, переселившись в один из принадлежащих ему отелей. Он пытался удержать хотя бы базовые предприятия империи, но получалось плохо. Через год после смерти родителей состояние Дагомаро уменьшилось в два раза. Большая часть его предприятий простаивала из-за отсутствия средств, на половине оставшихся бастовали подкупленные рабочие, банки отказывали в кредитах, и ушерцы заключали пари на то, когда именно Винчер уйдет со сиены.

Банкротство казалось неизбежным, а потом…

А потом скоропостижно скончался Руперт Онигеро — пятидесятилетний, полный сил мужчина, бывший одним из главных гонителей Дагомаро. Власть в концерне перешла к двадцатитрехлетнему наследнику — Питеру, и ситуация молниеносно повернулась на сто восемьдесят градусов. Онигеро подставил потрепанному холдингу «Дагомаро» могучее плечо: прекратил атаки сам, пригрозил остальным, что вступится за друга в случае продолжения войны и предоставил Винчеру колоссальный кредит на льготных условиях. Питер Онигеро вернул Дагомаро на вершину, с которой тот покатился, и с тех пор их с Винчером дружба стала на Ушере синонимом настоящей крепости…

— А вдруг катастрофа? — угрюмо предположил Дагомаро, пиная ногой покрытую сажей железяку. Испачкать туфель консул не боялся — получасовая прогулка по разрушенному вокзалу лишила обувь привычного блеска. — Может, у него тормоза отказали?

И именно их неисправность привела к тому, что уже назвали самой страшной катастрофой в истории Кардонии. Не по числу жизней — нет, погибло всего шесть человек, но по разрушениям. Грузовой вокзал Унигарта перестал существовать, превратившись в памятник хаосу. Кругом вагоны и паровозы: разбитые, помятые и сравнительно целые, стоящие и перевернутые, сгоревшие и слегка обугленные… Между ними — рельсы, порой торчащие вверх; валяющиеся в самых неожиданных местах шпалы; остатки пакгаузов. Где-то, несмотря на усилия пожарных, еще горит. Где-то шипит и потрескивает. Электричество отключено, ремонтники пытаются восстановить упавшие мачты. Полицейские пытаются понять, как все случилось, и не пропустить внутрь зевак и репортеров. А диспетчеры пытаются сообразить, куда направлять грузовики.

— Что скажешь?

— О чем?

— О тормозах.

— Ты сам в свои слова веришь? — печально осведомился Онигеро.

— Нет, не верю, — буркнул Дагомаро. — Но хочу услышать мнение профессионала. Аргументируй.

— Тебе известно мое мнение.

Корпорация «Онигеро» была исторически связана с транспортом: верфи, морские и воздушные перевозки, железные дороги, производство паровингов, локомотивов, паротягов и бронетягов… Сенатор любил повторять, что его семья обожает все, что движется, и все, что к движущемуся прилагается. И грузовой вокзал Унигарта, к примеру, на тридцать процентов принадлежал расстроенному Питеру.

— Неисправные тормоза ни при чем, — продолжил Онигеро. — Эшелоны сбрасывают скорость в пяти лигах отсюда, на специальном стоп-разъезде. Там машинист должен был понять, что машина неисправна и поднять Философский Кристалл.

Мера простая и действенная: извлеченный из уксуса Кристалл перестает выделять тепло, котел остывает, паровая машина останавливается — элементарная физика, с которой даже сломанные тормоза неспособны справиться.

— Эшелон разогнали? — негромко спросил Дагомаро.

— Эшелон разогнали, — подтвердил Онигеро.

Они не походили друг на друга не только внешне, но и внутренне. Полный Питер — сибарит, буквально источающий запах роскоши и чувственных наслаждений. Одна фраза… Нет — одно лишь слово из его уст, один только звук мурлыкающего голоса, и становилось понятно, что Онигеро не привык отказывать себе в удовольствиях. Чего нельзя было сказать о подчеркнуто аскетичном Дагомаро. Они не походили ни в чем, но дружили уже пятьдесят лет и понимали друг друга с полуслова.