Карелия

Лагерем мы не вставали, я своё хозяйство уже упаковала, только на спину эту дуру проклятую взвалить и ослика гружёного изображать. Хотя, теперь её и выкинуть можно, если бы не необходимость на связь с катерниками выходить, чтобы нас с берега забрали. Так что я вместе с ней ещё очень даже нужны, вернее я не очень, а вот станция нужна. С катерниками можно и в радиотелефоне выйти на связь, вроде там микрофон есть… Вот мысли дурацкие в голову лезут…

Глава 21 12-14 октября. Погоня

И мы побежали, вначале, правда бежали, пока ещё сумерки окончательно не упали, круг сделали, и к дороге повернули. У меня шишка направления, как дедушка называет, не очень хорошо работает, но вроде немного не туда идём, дорогу мы переходили ближе, наверно следы путаем, но это не моё дело, это Никита ведёт, он знает. Сейчас впереди Никита, через промежуток я, за мной сразу Иван, он подстраховывает и с тыла защищает. Когда дорогу перешли, я только о бугорок запнувшись поняла, что этот просвет – не поляна, а дорога. Да и под ногами земля была, а не мох уже привычный, сапоги по земле голой совсем по-другому тукают. Потом снова в темноте попетляли, но не сильно, часа через четыре после сеанса уже под какой-то ёлкой в шалашике из её низких ветвей кучкой привалились и я заснула…

Только глаза закрыла, как уже толкают. Чая холодного, но сладкого в кружке в руки сунули и в едва наметившихся сумерках пошли обратно, но скоро свернули и до полного рассвета шли по ручью. Сначала я провалилась правой ногой и черпанула полный сапог ледяной воды, потом, как ни береглась, и в левый зачерпнула, но вода уже не показалась такой холодной, а может просто её попало меньше. Устала, мешок с рацией снова меня стал на поворотах заносить. Но Никита сжалился и по обнажившимся камням ушли в какую-то боковую вымоину, а ещё метров через сто смогли упасть и переобуться и перемотаться в сухие портянки. Во что превратились мои когда-то такие красивые сапожки, я даже рассматривать не стала, чтобы не расстраиваться…

— Потерпи ещё чуть-чуть, девочка! Немного осталось, петлять больше не будем, считай прямо пойдём, а здесь совсем рядом…

Сподобился старшина до объяснений. И мы действительно пошли удивительно легко. Я уж было решила, что это я так в режим втянулась, и у меня второе дыхание открылось. Но просветил Иван, оказывается, Никита нашёл лосиную тропу, которой мы и воспользовались. Иван объяснял, как будто я это могла понять и заметить, что по тропе мамка с маленьким лосёнком видимо на водопой ходить привыкли, что по тропе видно, что совсем малый телёнок часто с неё в сторону отскакивал. И ещё какие-то только лесовикам понятные приметы и следы… А я просто радовалась, что идти удобно и ветки в лицо не хлещут… Ну почти не хлещут… Потом обошли какой-то густой ольховый подрост и вышли к горушке с камнями и чистым сосняком на склонах. Вот на краю этого ольховника мы и расположились…

Натруженные тело и ноженьки нежились отдыхом. Иван предложил поспать, но едва я устроилась, положив голову на твёрдый бок своей радиостанции, как вдалеке раздался душераздирающий предсмертный крик-визг…

— Зайчатиной решил старшина командира побаловать. Любит он такие сюрпризы делать…

— Так это что, заяц кричал?…

— Ну да, заяц только перед смертью так кричит. Теперь в округе ни одного зайца не возьмёшь, всех распугал…

Сон ушёл, я снова пыталась понять, как я настолько нелепо оказалась среди всех этих людей, с которыми у меня фактически ничего общего и после возвращения меня быстренько обратно сплавят, тем более, что их собственный радист из госпиталя вернётся. И если честно, то надо понимать, что я для них обуза, как гиря на ногах. Без меня, наверно они бы раза в два быстрее двигались. Да и в дозоры меня не ставят, потому, что толку от меня в них никакого, а это лишняя нагрузка и усталость для всех остальных…

Вскоре бесшумно появился Никита с улыбкой на лице и уже ободранной заячьей тушкой в руке.

— Вот, супчик принёс…

— А шуметь-то зачем было?

— Ну извини, Ваня, случайно вышло.

— Ты его в силки взял?

— Да нет! Говорю, случайно, да и силки бы поставить не успел. Выхожу на берег, а он молодой видать, глупый, там ручей журчит, вот он и не услышал меня, нож кинул, да он дёрнуться успел, вот и закричал… Я требуху, как ты учил выкидывать не стал, тоже сварим…

— Сам добыл, тебе и готовить…

— Вот где справедливость!?…

Притворно сокрушаясь и куражась старшина быстро смотался за водой, и вернулся уже с полным котелком, у нас есть общий литров на пять и второй чуть меньше. В воде плавают три уже почищенные картофелины и две луковицы…

К вечеру началось священнодействие. Вы видели как мужчины, которые это любят, занимаются готовкой еды? На листьях лопуха разложены куски нарезанной зайчатины, картошка и лук уже покрошены в котелок, туда же отправляется мясо, макароны, лаврушка…