Карельские народные сказки

Оглянулась вдова, видит — нет Сювятар в доме, и говорит:

— Как же доченьке твоей спокойной не быть, когда её родная мать кормила, баюкала! У тебя ведь под крышей проклятая Сювятар живёт, а настоящая жена твоя, злодейкой Сювятар заколдованная, важенкой по лесу бегает. А теперь вот что я тебе скажу: настал последний день, последний час, потом поздно будет. Завтра, как я пойду с ребёнком в лес, ты тайком от Сювятар иди за нами. Тогда вернёшь себе жену, а дочери — родную мать. Как придём мы в то место лесное, потаённое, где мы встречаемся, ты спрячься и не выходи, пока я тебе знак не подам. Ты выйдешь — схватишь шкуру её, Важенки, и в огонь бросишь. А по знаку другому схвати жену и держи: будет она вырываться, а ты не слушай её стонов, не смотри на её слёзы — держи, чтобы не убежала. Коли удержишь, всё будет хорошо. Не удержишь — не видать тебе её никогда!

В третий раз отправилась старушка вдова с ребёнком в лес. А отец тайком за ними. Вот пришли на место заветное, он и спрятался. А тут и Важенка Голубая пришла. Скинула свою шкуру, в женщину превратилась и дочку на руки подхватила — целует, плачет, радуется. Накормила, потом спать положила, баюкает. А старуха говорит:

— Дай я тебе волосы в последний раз расчешу.

Стала чесать и кашлянула тихонько. Муж вскочил и бросил оленью шкуру в костёр. Вспыхнула она и сгорела. А женщина спиной к костру была, вздрогнула и спрашивает у старушки:

— Что-то гарью пахнет! Не моя ли это шкура оленья голубая горит?

А старушка её успокоила:

— Что ты, милая, это волос твой в костёр попал, вот и почудилось тебе.

Тут она громче кашлянула. Тогда муж, не таясь, подбежал, схватил жену за руки.

Она заплакала:

— Погибла я теперь! Отпусти меня!

А он глаз с неё не сводит, рук не отпускает, крепко держит:

— А я тебя не отпущу. Довольно ты страдала. Пойдём домой, проклятую Сювятар прочь выгоним!

Взмолилась жена:

— Отпусти меня, отпусти! Ни в жизнь домой не пойду! Сювятар меня всё равно убьёт. Лучше весь свой век важенкой по прибрежным скалам бегать буду, чем по доброй воле соглашусь в руки к Сювятар попасть!

А муж её держит и говорит:

— Сювятар хитра, а мы тоже не глупы. Больше она никому зла не сделает. Обещаю тебе. Пойдём.

Пошли они домой. Жена с дочкой у старой вдовы пережидали, а муж вернулся, затопил баню и выкопал перед порогом глубокую яму… Наполнил ту яму смолой и зажёг. А чтобы огня не видно было, красным сукном прикрыл и до крыльца его расстелил.

Пошла Сювятар в баню, довольна. Идёт по красному сукну — радуется, хохочет. Шаг сделала, другой сделала и… провалилась в огненную яму. Взвился к небу чёрный смоляной столб, дымный, смрадный, — и нет на земле больше злодейки Сювятар.

А муж со своей женой и дочерью стали жить хорошо, мирно. Они по сей день живут и ещё завтра жить будут.

ТУХКИМУС

Жили когда-то бедный старик со старухой. Было у них три дочери. Старшие две, ленивые, гордые, строптивые, хвалились, что краше их на свете никого нет, младшая же красавица была, скромная, прилежная, любую работу исполняла быстро, тихо — никто и не замечал, как дело делалось, работа работалась.

Вот и заставляли её каждый раз ленивые сёстры всю чёрную работу исполнять. Да мало того, насмехались:

— Эй, Ту́хкимус, Золушка! Иди в грязи копаться! Эта работа по тебе, а не для нас, старших сестёр!

Однажды сказали чванливые сёстры отцу и матери:

— Живём мы бедно, а жить мы хотим богато. Отпустите нас, мы пойдём к царю в услужение!

Подумали, подумали старик со старухой и отпустили их.

Тухкимус тоже попросилась:

— Отпустите и меня, батюшка с матушкой. Уж очень хочется белый свет посмотреть!

А сёстры как закричат, как завопят, старикам и рот открыть не дали:

— Не нужно нам замарашки! Не возьмём её! Пусть сидит Тухкимус за печкой, в золе! Там ей и быть положено. А то смотри, к царскому двору захотелось! Да кто тебя пустит? Взашей прогонят! И самой там не бывать, и нас, красавиц, опозоришь!

Отправились строптивые сёстры в путь. Долго шли, коротко ли, но только встретили они корову. И была та корова не обыкновенная, а с подойником на рогах. Но сёстры на неё не посмотрели даже, хотели мимо пройти.

Корова сказала им:

— Сестрички-красавицы! Тяжело мне с молоком ходить. Вы меня подоите, молочка попейте!

Засмеялись сёстры:

— Глупая ты, корова, длинные рога! Станем мы из-за тебя руки пачкать! Мы три года чистились, наряжались, чтобы во дворец попасть, к царю в услужение, а не для того, чтобы с твоим подойником возиться!

И пошли дальше.

Шли, шли. Вдруг навстречу им баран. Да не простой, а с ножницами на рогах. Но они и не глянули на него. Тогда баран заблеял, заговорил:

— Сестрички-красавицы, добрые девушки! Пожалейте меня, летом в шубе хожу, жарко. Постригите вы мне шерсть. Сколько надо, себе возьмите, остальную мне оставьте.

Засмеялись сёстры, захихикали:

— Ах ты, глупый баран, медный лоб, завитые рога! Мы три года чистились, наряжались, чтобы к царю в услужение попасть. Неужто, думаешь, станем из-за тебя руки пачкать!

И пошли дальше своей дорогой.

Идут, идут, вдруг видят — на камне старичок сидит. Старый-престарый, дряхлый. Говорит им старичок: