Карельские рассветы

– Да кто ее трогает? На фиг она мне! Отец года, блин! – Кристина топнула ногой по луже. Грязные брызги веером окатили Антона с ног до головы.

Он отскочил и выругался, стирая грязь со лба и щеки. Кристина громко и визгливо захохотала:

– Ни фига себе грязевая ванна! Ну как тебе сельская идиллия?

– Достали вы меня обе! – взревел Антон и шагнул к Кристине; девица, взвизгнув, отскочила при виде его побагровевшего от гнева лица. – Черт побери, дрянной народ вы, бабы, только и знаете, что нам жизнь паскудить, и чуть что не по-вашему, вообще, блин…

– Тут свидетели, если что, – пискнула Кристина. – Только попробуй тронь! Жену свою дома можешь откоммуниздить, если не боишься…

– Да на хрена вы мне обе, – Щеглов нецензурно выругался, – убил бы идиоток! Сами ничему не рады, вечно с кислыми мордами ходите, и другим норовите все переср…!

Он крупным шагом пошел к магазину.

– Санитайзер для рук купи! – крикнула ему вслед Кристина.

– Сама пойдешь и купишь, у тебя тут лакеев нет!

"Ох, добром это все не кончится", – подумала Наташа, доставая телефон, чтобы вызвать такси. Нечего и думать о том, чтобы тащиться с такой сумкой по дороге без обочин, увертываясь от машин…

***

Антонина Щеглова, бывшая жена Ефима Когана, пребывала в отвратительном расположении духа. Мало того, что ей пришлось отказаться от вымечтанного и давно запланированного отпуска в Сочи, так еще и пришлось кооперироваться с Катей и Лизой и снимать два номера "Стандарт" в крымской гостиничке, толкаться с ними задницами в тесном помещении. Катька постоянно бегает курить на веранду и забывает закрыть дверь (Тоня уже притомилась каждый раз орать ей: "Эй, в лифте рожденная! Трудно створку притянуть?!"). Лиза не выключает ватсап на телефоне, и он все время блямкает… И какой кретин придумал, что в таком маленьком номере можно поселить трех взрослых людей?! И это называется "отдых"? Зэков в тюрьме можно вот так содержать, друг у друга на головах! Может, при совке были рады и такой путевке – доставали ее с боем, по рассказам родителей. Но сейчас другое время; людям есть, с чем сравнивать. И есть номера люкс, апартаменты, пентхаус, лофт – а есть дуры, которые рады в очереди к туалету стоять, будить друг друга храпом, демонстрировать друг другу развешенное на просушку после стирки исподнее – никаких тайн, "а че тут такого?" и считать, что это и есть отдых. Тут Антонина склонна была даже согласиться с Ефимом, который, морща свой орлиный нос, говорил: "Раньше шпионов боялись, вот и пихали людей, как сельдей в бочку, в номера на шестерых, в коммуналки, по семье в каждой комнате, чтобы все друг у друга на глазах были, чтобы если что – сразу заметили и дали знать, чтобы человек ни чихнуть, ни пукнуть, ни в туалет сходить не мог незаметно… А сейчас, видно, по привычке продолжают поплотнее утаптывать по принципу "продвиньтесь на полчеловека, место еще есть". Одни рады подешевле переночевать, типа, в тесноте, да не в обиде, другие рады с одной комнаты побольше дохода получить! А я считаю так: лучше переплатить за отдельный номер – зато отдыхать с комфортом"… Сейчас он, наверное, создает комфорт своей молодой жене, этой долговязой цыганистой девице с глазами, как у стрекозы. До 2015 года она работала учительницей в одной из питерских школ неподалеку от Лахты, а потом быстренько спроворила себе второе высшее образование, юридическое, и сейчас как сыр в масле катается в адвокатской конторе Когана, обласканная и избалованная одуревшим от любви на шестом десятке Фимой. А она, Антонина, сидит в "Стандарте" с двумя соседками.

А тут еще и Моисей, который катался вокруг пруда на самокатах с Яшей, обмолвился, будто видел у стоянки такси Антона, который торговался с водителем джипа, доставляющего туристов на плато… Сын мог и обознаться, но что-то подсказывало Антонине, что она еще и попала в нелепейшую ситуацию, годную для трэш-комедии. Если муж, который отказался с ней ехать, сославшись на дедлайн на работе, вдруг объявляется здесь, никак не давая знать о приезде, это может означать только одно. И, конечно же, пропустил мимо ушей, куда она едет или банально перепутал крымские древние городища… "Уроды, – злилась Антонина на обоих своих мужей, бывшего и нынешнего, – полные уроды, вечно меня в идиотское положение ставят, то один, то другой. Ладно, я им еще покажу, что со мной такие приколы не катят. По крайней мере Антону, если Моисей не ошибся…"

Антонина в гневе мерила шагами номер, еле сдерживая рвущиеся наружу бурные чувства. "Отказался ехать со мной! Работой, сказал, завалили! А сам, значит, тоже покатил на юга. И похоже, не один. Ребенка бросил одного на эту халду-няньку, которую без пригляда оставлять нельзя! А я вместо того, чтобы жить как нормальные люди, в номере со своей семьей, толкаюсь тут с Лизой и Катей, Лизкин ватсап слушаю и Катькин вейп нюхаю!"