Карьерист. Трилогия

С невероятным трудом вскарабкавшись наверх, Демьян обнаружил, что козырек был последней преградой на их пути. Распластавшись на холодном камне, он с удовольствием уткнулся лицом в мокрый мох, приходя в себя после огромной физической нагрузки. Натали стояла на узком выступе, вжавшись в скалу прямо под ним и с тоской смотрела вниз. Между ними было всего полтора метра, но каменный козырек разделял их словно горная пропасть.

— Дэмиан…

— Да? — с трудом восстанавливая дыхание отозвался Демьян. Из-за камня его голос звучал несколько приглушенно.

— Я не смогу подняться наверх. Давай будем реалистами. Я.. я обуза для тебя и со мной твои шансы выжить гораздо меньше…

— Натали, ты наверное перегрелась на солнце..

— Я не шучу, Дэмиан. Оставь меня здесь… Я правда ценю все, что ты делаешь, чтобы спасти нас, но это выше моих сил. Выше возможностей человека…

— Но мы ведь почти дошли!

— Давай не будем обманывать друг друга… Мне не подняться… Да и потом, мы ведь понятия не имеем что там, за этой горой… Это все мираж и самообман. Карта тридцатилетней давности, дорога отмеченная тонким пунктиром… ты знаешь это не хуже меня…

Демьян замолчал. Отчасти Натали была права, но сдаваться вот так, без боя было нельзя.

— Натали, послушай… Мне тоже очень тяжело, мои силы на пределе, но без веры в лучшее, без надежды — нам никогда не выбраться отсюда. Подумай о том, что тебе дорого и постарайся… Я тебя очень прошу! Подумай о будущем..

— У меня нет будущего… Даже прошлого и того нет. Вся моя жизнь была фальшивкой… Я была вынуждена отдать свою личную жизнь на заклание интересам своей страны. Страны, которая меня использовала в своих целях. Я жертвовала всем ради высоких целей, но цели оказались не такими и высокими. Полковник МакГрегор решает свои проблемы, загребая угли чужими руками. — Натали остановилась и произнесла совсем тихо: — Я родила дочь от человека, которого ненавидела. А сейчас когда я уже со всем смирилась, я должна предать и его, хотя он был единственным кто обо мне заботился эти годы. Я не люблю его, Дэмиан. И себя не люблю…

— Но ты же столько лет прожила с Энрике. Пятнадцать лет! Неужели ты действительно не любишь его? Даже чуть-чуть?

— Моей задачей было манипулировать чувствами Энрике, а не подчиняться им.

— И все же?

— Зачем ты мучаешь меня своими расспросами? — С болью в голосе вскрикнула Натали. — Я говорила, что мы познакомились с Энрике, когда мне было чуть больше 20-ти лет. Это произошло случайно. Конечно, он тогда был гораздо моложе, был чрезвычайно галантен. Но это была работа. Только работа. И я всегда ждала ее завершения и возвращения на родину, домой… Потом, после ареста главарей картеля, все закрутилось по новой. Меня не отозвали, оставив работать под прикрытием еще на долгих десять лет. Я поняла, что другой жизни у меня уже не будет. Энрике…

Она ненадолго умолкла, разглядывая землю под собой.

— Ты знаешь, сначала я не любила его, но потом когда родилась дочь, что-то изменилось. Я видела как он счастлив и как он старается, чтобы у нас все было хорошо. Энрике вовсе не плохой человек. Просто он родился в бедной семье, его детство прошло на улице. Он всегда хотел подняться выше в пищевой цепи картеля. Он с детства был амбициозен, но это лишь потому, что он был бедным, нищим и голодным. Вот он и утоляет свой «голод» до сих пор. Ему всегда было важно показать обществу в широком смысле, его окружению, что он умен и силен достаточно, чтобы иметь право на большее в этой жизни.

Натали вновь замолчала, вспоминая какие-то эпизоды своей жизни. Демьян не прерывал ее монолог и она продолжила:

— Эти годы, что я живу здесь, были ужасно тяжелыми для меня, мое сердце постоянно разрывалось на части. Я разрывалась между долгом перед родиной и желанием иметь простое женское счастье. Но счастье — это непозволительная роскошь для агента ЦРУ. Я должна была реформировать клан, исподволь управлять желаниями Энрике, направлять его бизнес в нужное русло… Ты знаешь, мафия сегодня — это в первую очередь крупный бизнес, стремящийся нанимать лучших специалистов… Я через многое прошла за это время, стала частью Семьи. Мне было тяжело, но Энрике всегда был рядом, и я благодарна ему за это. Люблю ли я его сейчас? Пожалуй, что да. Его и нашу дочь Марию…

— Ну, тогда хватай конец веревки, и обвяжись им как можно крепче.

— Что? — недоуменно спросила Натали, выходя из задумчивого транса.

— Я говорю хватай конец веревки. Попробую вытащить тебя отсюда и доставить целой к тем кого ты так любишь.

С карниза к Натали спустился конец крепкой сухой лианы.

Туго обвязав ее вокруг пояса, она ухватилась руками за край козырька, и помогая Демьяну изо всех сил, стала карабкаться наверх. Тот монолог, который он заставил ее произнести вслух, ее признание в любви к членам своей семьи, придало ей силы.