Карфаген

– Зайка, ты помнишь, – слова давались с трудом, и между ними возникали паузы, – мы договаривались: всё, что касается секса – только в специально отведённое время. Не перед школой, – и приобняв её, я по привычке чмокнула дочь в макушку.

– Ну, я же взрослая…

– Нет. Пока ещё нет, – мне и самой уже не верилось в сказанное. Непостижимо, но глядя в её глаза, я сомневалась в том, что Настя – девочка. Тот странный мир, что притаился в них, просто не мог быть сотворён ребёнком. И мы, как родители, почти забывшие дочь, несли ответственность за её взросление.

– Уговорила, – вырвавшись из объятий, Настя дурашливо закружилась в танце. – Мама, а можно сегодня после уроков мы с тётей Светой съездим в планетарий?

Всё-таки девочка?

С улыбкой любуясь ею, я машинально выдавила согласие. Как и всегда. Столь примитивным способом мне удавалось урезонить совесть. Ту, что нещадно грызла за давний выбор, сделанный в пользу материальных ценностей.

Так, может, хватит? К чему весь этот комфорт, если мне некогда пообщаться с дочерью? Если она, почти не видя родителей, пять дней в неделю под присмотром Светы? А наша жизнь волнует её настолько, что она спрашивает о каком-то сексе!

Ха! О каком-то. Да эти пять минут были ярчайшим ощущением в жизни! Искренним, чистым, рождённым в недрах души, пусть и приправленным острым перцем страсти. И то, что в этом был замешан Олег, не умаляло пережитых эмоций. Скорее, напротив, оно возводило их на недоступный пониманию уровень.

– Мама, семь сорок, – застыв на миг перед зеркалом, почти с упрёком проговорила Настя. – Ты опоздаешь.

И снова в её словах я уловила интонацию взрослого.

– Да… Собирайся, – даже такой ответ заставил вытащить из себя все силы. – И марш на кухню! – я разом стала серьёзнее, боясь встревожить любопытство дочери.

К моему счастью, теперь в голове у Насти была другая тема для разговора. Так что она, лениво копаясь в каше, почти весь завтрак спрашивала про звёзды. И громко смеялась, когда на её вопрос мама, смущаясь, отвечала глупость.

В дверь позвонили ровно в восемь часов, как и планировалось накануне вечером. Привыкшая к Светиной маниакальной точности, к тому моменту я была в прихожей. Пожала дочери на прощание руку и замерла под строгим взглядом гостьи.

Пусть мы и знакомы уже примерно пять лет, не утверждала бы, что между нами дружба. Ну, так бывает. Возможно, мы слишком разные, к тому же видимся по особым случаям. Да что там видимся, если за это время она лишь трижды была у нас в квартире! А в основном всё наше общение – встречи на улице и школьных мероприятиях. Поэтому я, поймав её странный взгляд, непроизвольно прикусила губы. И покраснела, когда тотчас поняла, что стало причиной удивления Светы.

Моя естественность. Сегодня впервые в жизни она увидела меня домашнюю. В одном халате, с невыспавшейся физиономией и с окончательно растрёпанными волосами. А ведь за годы я приучила Свету к другим стандартам и к другому образу.

– Ника, привет… – она в сравнении со мной легко сошла бы за модель с обложки. Вся расфуфыренная, в строгом синем костюме и в сапогах на высоченной шпильке. А уж причёска… Её смешные кудряшки как будто только что уложили в студии. – Я… Мы за Настей, – нашлась она, наконец, стараясь выглядеть максимально собранной. И почти тут же её блуждающий взгляд спустился ниже, обжигая ноги.

То, что вчера я приняла за стыд, ныне и вовсе расцвело позором. Чёртовы ногти! И надо было додуматься открыть ей дверь, не надевая тапочки? Непостижимо… Сдвинувшись вглубь прихожей, я словно спряталась за спиною дочери.

– Вот, забирайте, – похоже, мой бедный мозг решил ни в чём не отставать от Светиного. – И… Извини. Вчера был тяжёлый день, так что сегодня я слегка не в форме.

– С кем не бывает, – она подняла глаза и посмотрела на меня с сочувствием. – Выглядишь скверно. Видимо, есть причина, но я надеюсь – ничего серьёзного?

– Да ерунда, – наигранно отмахнувшись, я незаметно подтолкнула Настю. – Бывало и хуже. Что ж. Хорошего дня. За планетарий переведу на карточку.

– Даже не думай, – сказала Света с угрозой. – Лучше расслабься и займись собою.

Дверь тихо закрылась. Почти не чувствуя ног, я инстинктивно прислонилась к шкафу. Хотелось забыться, вернуться на день назад и, как обычно, отправиться на работу. Но, к сожалению, среди моих способностей не наблюдалось управление временем. Поэтому я, небрежно щёлкнув замком, вернулась на кухню, чтобы накрасить ногти.

За этим занятием спустя пятнадцать минут меня с удивлением обнаружил Дима. Он выглядел странно. Весь какой-то встревоженный, словно забывший сделать что-то важное. Немного замешкавшись, муж налил себе чай и, достав йогурт, расположился в кресле.

– Доброе утро, – он смотрел на меня как на пришельца из другой вселенной. – Ник, ты в порядке?

– Ну, бывало и лучше, – я с наслаждением протянула ноги. Всегда выбиравшая сдержанные оттенки сегодня я сразу склонилась к ярко-красному. И с умилением глядя на результат, не сожалела о своём решении. – Видно, не врут, когда потерю работы считают серьёзной первопричиной стресса.

– То есть, цвет от стресса?