Карфаген. "Белая" империя "чёрной" Африки

Путь предстоял долгий и трудный. Пиренейские горы были покрыты дремучими лесами, в которых водились медведи и зубры. Правда, близ побережья пролегала старая торговая дорога, по которой и шли карфагеняне. Альпы же считались непроходимыми горами, хотя удалось же кельтам несколько лет назад пробраться по горным перевалам и напасть на цветущие итальянские долины. Но ведь у кельтов не было слонов! Как брести с ними по горным кручам? Воевать же без слонов Ганнибал не решался.

В истории военного искусства античности этот поход стоит рядом с походом Александра Македонского в Персию. Это были одинаково дерзкие и рискованные предприятия. Казалось, оба они с самого начала обречены на неудачу, и лишь твердость и полководческий дар, равно присущие Александру и Ганнибалу, спасли их армии и позволили им добиваться успеха в самых невыгодных условиях. Они покоряли горы и пустыни, штурмовали острова и форсировали болота. На них надвигались войска, вдвое превосходившие их числом. Они громили эти войска умением.

Ганнибал долго готовился к походу в Италию. Его лазутчики исследовали всю территорию, которую должна была миновать армия. Коренных жителей обеих Галлий, Трансальпийской и Цисальпинской, Ганнибал рассматривал как будущих союзников, — и не ошибся. Северные области Италии, населенные кельтами и лигурами, легко было взбунтовать; эти племена лишь недавно были покорены Римом, завоевавшим всю долину реки По вплоть до подножия Альп. Как заметил российский военный историк Е.А. Разин, коренным вопросом начавшейся войны стала борьба за союзников. Римляне поддерживали спокойствие в Цисальпинской Галлии благодаря колониям, основанным в Кремоне и Плацентии. По построенной в 220 году до нашей эры Фламиниевой дороге они могли перебрасывать войска из одной части кельтских земель в другую. Эта магистраль связала римскую Галлию с побережьем Адриатического моря и столицей державы.

Ганнибал составил план обширной коалиции: он поднимал против Рима и кельтские племена, и царя македонского, и царя Сирии. По предположению ряда историков, замысел этого похода принадлежал Гамилькару Барке, но осуществить его довелось лишь сыну. "Замысел, возможно, и гениальный, — замечают современные историки, — но неимоверно трудный для исполнения".

В армии Ганнибала было 9 тысяч всадников, 50 тысяч пехотинцев и примерно 80 боевых слонов. Остальных солдат он отпустил, покидая Испанию, заявив, что они непригодны к длительной войне. На самом деле, эти солдаты стали проявлять недовольство. Устраивать расправу Ганнибал не захотел, понимая, что могут взбунтоваться и другие воины. Тогда он велел им идти домой. Этот поступок успокоил других солдат: одни убедились, что война будет легкой, раз Ганнибал не нуждается в лишних солдатах; другие обрадовались, что им достанется больше трофеев, и все гордились Ганнибалом — решительным и мудрым. Войско боготворило своего командира.

Еще две армии — численностью в 20 и 12 тысяч человек — Ганнибал отправил защищать африканские и испанские владения. По распоряжению Ганнибала в Африке служили иберы, а в Иберии — африканцы. Ведь солдат-чужеземцев легче было использовать для подавления мятежей. Позаботился Ганнибал и о том, чтобы между африканскими и иберийскими владениями карфагенян поддерживалась надежная связь. На всем протяжении от Иберии до Карфагена были сооружены сторожевые башни. Соседние башни находились в пределах видимости. Чтобы подать условный знак, солдаты, дежурившие на башнях, разводили огонь. Так, если в полдень на башне, возведенной возле штаб-квартиры испанской армии, зажигали факел, то уже в девять вечера известие об этом достигало самой отдаленной африканской башни. Подобная система связи позволяла быстро передавать определенные приказы из Иберии в Карфаген и другие города Африки.

Сципион, узнав о походе Ганнибала, немедленно изменил свои планы и пустился наперерез врагу. Однако римская армия опоздала и, высадившись в Массалии, не успела преградить путь войскам Ганнибала. Две армии находились в пяти днях пути друг от друга. Ганнибал спешил уйти от преследовавших его римлян, боясь, что в сражении потеряет много воинов и тогда поход в Италию сорвется и римляне уже никогда не позволят застать себя врасплох.

На берегу Роны пунийцы закупили у местных жителей множество лодок и переправились через реку. Кто-то переплывал реку, сидя верхом на лошади, а кто-то, держась за кожаный щит. Труднее всего было перевезти слонов. По рассказу Полибия, пунийцы соорудили огромный помост и покрыли его дерном. Погонщики загоняли сюда слонов, а потом заставляли их переходить на плоты. Некоторые сло-ны упали в реку, их погонщики погибли, но сами животные выплыли; переправить на другой берег удалось всех слонов.