Карфаген должен быть разрушен

Вслед за неприятными событиями в Фрузиноне молния поразила храм Юноны Царицы на Авентинском холме в Риме. Умилостивили разгневанную богиню лоханью из чистого золота, изготовленной на средства римских матрон, отдавших часть своего приданого, и торжественными жертвоприношениями^{1061}. Неприязнь Юноны к римлянам (и благоволение к карфагенянам) станет популярной темой в более поздней римской литературе^{1062}, но это было первое публичное признание враждебных чувств богини по отношению к Риму. Современные свидетельства указывают на то, что Ганнибал, по крайней мере отчасти, виновен в возникновении этой традиции. Хотя более поздние римские писатели и будут отождествлять Юнону и Тиннит, в тот период в Центральной Италии было принято ассоциировать Уни, этрусскую Юнону, с пунической богиней Астартой (таблички Пирги)^{1063}. По меньшей мере дважды Ганнибал совершал ритуалы у озера вулканического происхождения Аверн в Кампании, считавшегося «воротами» в подземный мир и посвященного Аверну, богу смерти и супругу богини Юноны Авернской^{1064}. Хотя Ганнибал скорее всего у озера Аверн чествовал Астарту (или ее консорта Мелькарта), римляне могли расценить его действия как попытку завлечь Юнону на сторону карфагенян. Ритуалы, совершенные в храме Юноны Царицы, подтверждают успешность пропагандистского наступления Ганнибала в сфере религии.

Военная ситуация для римлян складывалась не менее тревожная: летом 208 года погибли оба римских консула — Тит Квинт Криспин и Марк Клавдий Марцелл^{1065}. Кольцо с печаткой Марцелла попало в руки к Ганнибалу, и он попытался воспользоваться им для того, чтобы отвоевать город Салапию, разослав письма с уведомлением о прибытии (уже мертвого) римского полководца. Криспин же успел все-таки перед смертью предупредить соседние города о гибели консула, и когда Ганнибал появился возле Салапии, ему не позволили войти в город, несмотря на то что он пустил вперед римских перебежчиков^{1066}. Римлянам теперь надо было во что бы то ни стало не допустить воссоединения войск Ганнибала и Гасдрубала. Блокировать Ганнибала на юге поручалось новому консулу Гаю Клавдию Нерону, а на север отправился его напарник Марк Ливий Салинатор. В начале лета 207 года Гасдрубал успешно преодолел Альпы и вышел к долине реки По с вполне боеспособной армией^{1067}. Для Рима на севере создалась реальная угроза. Она усугублялась еще и тем, что латины, проявлявшие прежде лояльность, начали выражать откровенное недовольство чрезмерными притязаниями римлян. В 208 году двенадцать из тридцати римских колоний в Лации отказались предоставлять и субсидии, и войска.

Потеряв впустую время на безуспешную осаду римской колонии Плацентия, Гасдрубал решил пополнить запасы, набрать побольше галльских воинов и пойти на юг вдоль Адриатического побережья. Тем временем в Бруттии Ганнибал подготовился к походу на север. Хотя ему и удавалось продвигаться вперед навстречу брату, карфагеняне несли тяжелые потери при стычках с римлянами. И вскоре произошла настоящая трагедия. Письмо, посланное Ганнибалом брату с указанием места встречи двух армий, попало в руки к римлянам, когда они поймали его гонцов, по ошибке ехавших в Тарент, уже принадлежавший Риму. Проинформировав сенат, консул Клавдий Нерон тайно отправился на север с внушительным контингентом войск, оставив часть армии для сдерживания Ганнибала возле апулийского города Канузий. Совершив несколько форсированных марш-бросков, Нерон быстро дошел до лагеря консула Салинатора возле поселения Сена Галлика в Умбрии, неподалеку от которого стоял лагерем и Гасдрубал. Хотя римляне и пытались скрыть свое передвижение, Гасдрубал понял, что попался на крючок, и решил отойти. Однако от него сбежали проводники, и римляне настигли заблудившуюся карфагенскую армию, когда она отыскивала место для перехода через реку Метавр. Гасдрубалу, загнанному в угол, пришлось ввязаться в битву. Карфагеняне сражались мужественно, но все-таки их ряды были смяты, и Гасдрубал, видя, что все потеряно, ринулся на легионеров и был убит^{1068}. Ганнибал узнал о поражении, когда перед его войском римляне выставили отрубленную голову брата. Понимая, что шансов на победу у него нет, Ганнибал собрал армию и отступил в Бруттии^{1069}. Там он и оставался в продолжение нескольких лет, ведя образ жизни малозначительного эллинского князька наедине с загубленными грезами о завоевании Италии[332].

Горестей Ганнибалу добавило и возвращение из Испании победоносного Сципиона. Его встречали с почестями. Однако, несмотря на красочное описание побед перед сенатом в храме Беллоны и впечатляющие трофеи — 6500 килограммов серебра, — Сципиона не удостоили триумфа на том основании, что он никогда не занимал высокого поста в магистратуре. Тем не менее его популярность была настолько грандиозной, что его без проблем избрали консулом на 205 год.