Карфаген должен быть разрушен

Безусловно, происходили серьезные изменения в карфагенском земледелии. В III веке значительно выросло и население на материковой части Карфагена, и сельскохозяйственное производство. Основываясь на археологических данных, Джозеф Грин сделал вывод о том, что это стало результатом переселения пунических земледельцев из Сицилии и Сардинии в Северную Африку. Однако есть все основания полагать, что переустройство сельскохозяйственной территории Карфагена было частью общего процесса колонизации, включавшего и военные действия против нумидийцев, поскольку отдельные представители карфагенской элиты поняли: существуют и другие возможности для обогащения и процветания, помимо содержания западных портов на Сицилии^{683}.[235]

Торговля между сицилийскими городами нарушилась. Прежде на рынке доминировали местные вина и сельскохозяйственная продукция. Теперь, когда на острове начали хозяйничать римляне, его заполонили товары из Кампании. Тем не менее археология данного периода подтверждает и наличие значительного количества амфор, ввезенных из Карфагена^{684}. Похоже, карфагеняне активно экспортировали на остров излишки сельскохозяйственных продуктов. Парадоксальный факт: потеря Сицилии создала условия для того, чтобы карфагеняне с меньшей головной болью извлекали выгоды из связей с островом.

Если не считать трехлетней неуклюжей борьбы за Сиракузы во время Ганнибаловой войны, то можно сказать, что Карфаген никогда больше не пытался утверждать свои интересы на Сицилии. Карфагенянам нанесла поражение армия, не пожелавшая руководствоваться прежними правилами противоборства. Губительные сицилийские войны продолжались почти 130 лет, перемежаясь периодами зыбкого мира, позволявшими Карфагену и Сиракузам провести необходимые реорганизации и усовершенствования. Рим, сумевший интегрировать людские и материальные ресурсы завоеванных земель, повел себя совершенно иначе. Римляне обрели такое могущество, которое позволило им вести военные действия многие десятилетия почти непрерывное лишить сил одно из самых богатых и стойких государств древнего Средиземноморья.

Более того, уже после первого года войны стало ясно, что римляне не согласятся с любым территориальным разделом Сицилии. На смену сиракузцам, предрасположенным к тому, чтобы сохранить стратегический тупиковый паритет, пришел противник бескомпромиссный, настроенный на экспансию и добивавшийся ничего иного, а лишь полного ухода карфагенян с острова. Карфаген же, несмотря на первоначальное превосходство, особенно на море, оказался неспособным адекватно ответить на вызов.

Письмена Энтеллы

Первая Пуническая война была связана с прошлым в гораздо большей мере, чем думалось греческим и римским историкам, ее описавшим и посчитавшим, что она была первой в череде конфликтов между Карфагеном и Римом. Красноречивые свидетельства на этот счет предоставили уже современным историкам бронзовые таблички, найденные при довольно темных обстоятельствах в начале восьмидесятых годов прошлого столетия[236]. Все они имеют прямое отношение к сицилийскому городу Энтелла, находившемуся в девятнадцати километрах от современного города Корлеоне. Хотя надписи исполнены на греческом языке, имена граждан, перечисленных в них, — италийского происхождения. В 404 году жители этого города мужского пола были зверски убиты кампанскими наемниками, служившими карфагенянам, захватившим поселение. Граждане Энтеллы, упомянутые в табличках, — их потомки. В табличках указаны декреты, отмечающие заслуги людей, помогавших жителям в тяжелую минуту, и присуждающие им и их детям почетное гражданство города. Декреты, возможно, выпускались в течение тридцати шести дней на завершающем этапе Первой Пунической войны в ознаменование возрождения Энтеллы. Ранее жители Энтеллы солидарно выступили против карфагенян, которые затем напали и овладели городом. Многие его граждане — и мужчины, и женщины — были схвачены и депортированы.

Энтеллянам помогали и соседние города, оказывавшие военную поддержку, предоставлявшие зерно, убежище, а иногда и выкупавшие пленников. В числе частных лиц есть и мамертин, и римский чиновник Тиберий Клавдий из Антима. Примечательно, что, хотя Рим уже становился господствующей державой и на острове, маленький сицилийский город, судя по табличкам, продолжал пользоваться полной независимостью, принимал самостоятельные решения и чествовал друзей (среди которых римский чиновник никак не выделялся). Судя по тексту, перед нами последний эпизод конфликта, полыхавшего на острове в продолжение двух столетий, втянувшего и Энтеллу и вынудившего граждан города пережить обычные жестокие последствия выбора между двумя великими державами. Энтелляне, конечно, не знали, что этот эпизод ознаменует начало многовекового непререкаемого римского мирового господства.

Глава 8. ВОССТАНИЕ НАЕМНИКОВ

Цена мира