Карфаген смеется

В течение часа я бесцельно бродил по центру Мемфиса, разглядывал витрины, изучал столбы из кованого железа на тротуарах с покрытием – в наши дни таких, кажется, уже нигде не осталось, но они были очень удобны. Я купил шоколадных конфет в бумажном кульке, рассмотрел множество вывесок на Мэйн-стрит и в конце концов оказался в нескольких шагах от восьмиэтажной крепости, настоящей Новой Аркадии, которая на самом деле именовалась вокзалом Юнион. Войдя туда, я взял несколько листков с расписанием поездов, молясь о том, чтобы мне не пришлось покидать Мемфис так же поспешно, как я покидал некоторые другие города. Прошло еще слишком мало времени – Коля не успел бы ответить. Я сел в экипаж и поехал в Овертонский зоопарк. Там я провел впустую еще час, разглядывая нескольких несчастных представителей американской и африканской фауны. В сумерках я возвратился в «Адлер» и зашел в офис «Вестерн Юнион». Ответа на мою телеграмму не было.

Решив не падать духом, я облачился в свой лучший вечерний костюм и на такси отправился на Фронт-стрит. Клуб располагался в частном доме, в котором когда-то находился офис пароходной компании, в нескольких кварталах от здания почты. На железных мостах над рекой и на пароходах возле дамбы горели огоньки, но в остальном местность казалась совершенно пустынной. Я вошел в клуб и передал пальто и шляпу симпатичной цветной горничной, одетой в очень короткое платье, напоминавшее греческую тунику. Я почувствовал себя чуть лучше. В подобных заведениях царил уют, как будто стиравший все мирские заботы. Мистер Роффи тоже попытался привести себя в порядок. Он снова выглядел как достойный южный джентльмен, каким и был. Он улыбнулся, поднявшись с кушетки в углу помещения, которое Мэй называла своим танцзалом, и направился ко мне. Мы пошли наверх, в частные апартаменты, стены которых были покрыты темно-желтыми и красными бархатными драпировками, а обстановка ограничивалась огромной кроватью, позолоченным креслом и умывальником. Я показал копию своей телеграммы. Он просиял от облегчения.

– Все получится, я уверен. Мне очень жаль, что пришлось причинить вам такое неудобство, полковник. Но следует сохранять доверие. Это крайне важно, вы же понимаете. Как только получите подтверждение, телеграфируйте в Первый национальный банк. Тогда мы переведем все в наличные.

Я удивился:

– Ведь это привлечет нежелательное внимание!

– Нам нужно все внимание, какое мы можем привлечь, полковник. Мистер Гилпин в Вашингтоне прямо сейчас, он получает свои деньги, а мои уже в банке, в сейфе. Стоит сложить все эти средства – и я тут же появлюсь перед фотографами. Верьте мне, полковник, ничто не производит на людей такого впечатления, как вид настоящих долларовых банкнот. В этой части света куча долларов – это лучшее доказательство искренности и серьезности, лучше, чем письмо о неограниченном кредите от Государственного банка Англии.

– Что ж, мистер Роффи, надеюсь, вы правы. Это чрезвычайно утомительно и немного сложно для меня – сделать телеграфный перевод на такую сумму, притом внезапно. Вы знаете, как французы относятся к подобным вещам.

Я ни на секунду не поверил, что Коля мог раздобыть такую большую сумму, но даже если бы он прислал шестую часть денег, это уже подтвердило бы мою финансовую состоятельность. Через несколько дней римская катастрофа позабудется, и все придет в норму. Американские газеты непрерывно требовали новых сенсаций. Несомненно, какой-то ужасный пожар или обрушение здания отвлекут внимание публики от катастрофы дирижабля. Тем временем я объясню, что мои средства очень медленно освобождаются из-за особенностей финансовой политики французского правительства, а потом они больше не понадобятся. В эти рациональные размышления вторглось некоторое беспокойство. На следующий день, когда никакой телеграммы от Коли не пришло, я отправил другое сообщение: «Срочное финансовое дело. Пожалуйста, ответь». Я не стал показывать эту телеграмму мистеру Роффи, когда он заглянул ко мне, направляясь на обед с мистером Гилпином («Вернулся из Вашингтона с саквояжем, полным банкнот»), остановившимся в отеле «Гайозо». Мне пришло в голову, что я ничего не дождусь от Коли, потому что у меня нет его нового адреса. Возможно, он как раз ехал в Соединенные Штаты вместе с Эсме.