Карибская сага

Третьим по списку числился Никита Андреевич Иванов. Палубный матрос и усердная посудомойка по совместительству.

Замыкающий – хмурый и вечно молчащий норвежец лет пятидесяти по прозвищу Фьорд. Моторист-дизелист и, вообще, мастер на все руки.

А кота Кукуся Сергей Анатольевич называл не иначе, как «мой верный помощник» и «бесценный подсказчик»…

– Тогда, в Анадыре, меня майор Петренко разыскал. Специально из Магадана прилетел – пообщаться со мной. Сперва-то я отказаться решил. Ну, ради какой такой морской русалки мне связываться с НКВД? Но он, собака бешеная, натуральный змей-искуситель сухопутный, мне фотографию «Кошки» показал. Как я мог устоять? Через три месяца на эсминце отплыли в Шанхай, где и забрали эту красавицу. Потом через Суэцкий канал прошли, на Шпицберген несколько наших ребятишек доставили, ну, и по мелочам ещё поплавали – по самым разным морям. Блеск натуральный, короче говоря. Мы с Кукусем несказанно довольны жизнью такой…. Сейчас, вот, велели вас покатать немного, куда только пожелаете. Первым делом в Барселону зайдём. Великолепный город, доложу я вам. Там нас должен дожидаться старший лейтенант Геннадий Банкин. По хорошему, вам с мадемуазель Айной нужны новые документы. Да где их взять – в спешном порядке? Кто же знал, что вы и в Европах тухлых жмуриков, по привычке, будете оставлять за собой?

Через неделю, уже под вечер, они пришвартовались в порту Барселоны.

Ни таможенников тебе, ни паспортного контроля, бардак полный, классический.

– Видимо, коррида сегодня, не иначе, – мудро предположил Куликов, вытаскивая пассатижами пробку из коньячной бутылки.

Скоро и Банкин пожаловал, заорал на весь пирс – слава богу, что на английском:

– Здорово всем, пальмы зелёненькие! И капитан с котярой здесь! Ну, надо же, паэлья испанская несолёная мне в глотку – каждый день по три раза!

Ознакомившись с новостями, Гешка откровенно обрадовался:

– Всю жизнь мечтал побывать в тех благословенных краях, на берегах Карибского моря. Замечательно и бесподобно…. Все северные находки, командир, я лично Бессонову сдал. А Мэри, – вздохнул мечтательно, – в наш Учебный центр определили. Сейчас они с Зинаидой Ивановной вдвоём Марту с Афоней воспитывают, привет вам – от всех них…

Утром они пошли гулять по Барселоне. Красивый город – слов нет. Одна Ля Рамбле – центральная улица (или проспект?) Барселоны – чего только стоит. Если по ней погулять вдумчиво, не торопясь, то всяких и разных знаменитостей можно насмотреться – до тошноты серьёзной. Ник там и самого Жоана Миро лицезрел, и за молодым ещё совсем Сальвадором Дали, в окружении пёстрой стайки молоденьких девушек, наблюдал. Судя по случайно подслушанному разговору, маэстро собирался перебираться в Нью-Йорк – на постоянное место жительства. Жаль, конечно, но жизнь она такая штука, с ней не поспоришь….

Свернули на боковую улочку, около чахлой пальмы шумные цыганки торговали алыми и бордовыми гвоздиками. Внимательно посмотрели цыганки на подходивших к ним людей, заулыбались, громко зачирикали о чём-то своём. А самая старая из них Айне целую корзину с цветами протянула с поклоном. Протянула и поблагодарила:

– Спасибо вам, русские братья и сёстры. Барселона, тридцать седьмой год. Мы всё помним. Спасибо вам…

Искренне поблагодарил Ник цыганок, а у своих спутников озабоченно поинтересовался:

– А откуда они узнали, что мы русские?

– Кто же их, догадливых, знает? – хладнокровно пожал плечами капитан Куликов. – То ли по мордам характерным, то ли по обуви, – хмуро посмотрел на пыльные ботинки Банкина и недовольно поморщился.

– Действительно, – Гешка виновато поскрёб пятернёй в затылке, – в такой спешке к вам выезжал, что родимый «Скороход» не успел поменять на что-нибудь приличное. Надо срочно искать обувную лавку…

Вечером бывалый Куликов повёл всю компанию смотреть на ночную Барселону. Зашли в один симпатичный кабачок, плотно забитый разнообразным народом, – еле нашли свободные места. Кругом было необычайно весело, все громко кричали, размахивали руками, кто-то танцевал, в углу, и вовсе, азартно стучали костяшками домино по дубовому столу. Непринуждённая такая атмосфера царила – не то, что в скучных и серых советских ресторанах, никакой тебе чопорности, никакого выпендрежа друг перед другом.