Карибская сага

Банкин достал из заднего брючного кармана плоскую фляжку с коньяком, отвинтил колпачок и поднес фляжку ко рту одноглазого. Тот в несколько жадных глотков выпил всё её содержимое, облегчённо вздохнул и негромко поблагодарил:

– Не знаю, кто вы такие, но – большое спасибо. По-божески поступаете.

– Что вы здесь делали, любезный? – голосом Большого Джима поинтересовался Банкин.

– Я толком не знаю, – с трудом выдавил из себя «одноглазый», сплюнув в сторону чёрным сгустком крови. – По рации сообщили, что в эти места следует яхта с русскими диверсантами, а на её носу нанесены такие-то китайские значки. Но куда конкретно следует – неизвестно. Велено было закрасить наше старое название, а на его месте нарисовать этих странных червячков…. А потом позверствовать по полной программе, изображая кровожадных пиратов, причём так, чтобы всё это происходило при свидетелях, чтобы слух мгновенно разнёсся на всю Карибию. Зачем – не знаю, честное слово…. На этом необитаемом острове располагалась наша временная база. Всё, больше мне не о чем рассказывать. Пристрелите, господа, будьте милосердны! Христом Богом молю!

– Что будем делать, командир? – неуверенно спросил Банкин.

Ник посмотрел Гешке в глаза и нерешительно пожал плечами.

А когда снова перевёл взгляд на морские волны, то увидел в них только плавающий обломок корабельной мачты да редкие воздушные пузыри, поднимавшиеся к поверхности откуда-то из глубины.

– Видимо, силы закончились, потерял сознание, рука и разжалась, – облегчённо вздохнул Банкин. – Так оно и правильно получилось, не пришлось лишнего греха брать на душу, там и так всего достаточно…

Куликов объяснил эту ситуацию просто:

– Очень элегантное решение, надо признать. Искать одинокую яхту в Карибском море, не зная, в какой порт она направляется, это то же самое, что и иголку в большом стоге сена. Или же песца с чёрным пятном на правом ухе – в бескрайней чукотской тундре…. А тут всё просто: всем с помощью телеграфа быстро становится известно, что яхта с китайскими иероглифами на носу – пиратская. Поэтому нас мгновенно арестовали бы в любом местном порту. Но мы уже давно и тщательно закрасили эти китайские закорючки. Напрасно, право слово, ребятишки старались…

Ник крепко взял Сергея Анатольевича за руку, отвёл на нос судна, любезно попросил нагнуться и хорошенько всмотреться.

– Смотри-ка – просвечивают. Как нехорошо-то получилось, – покаянно запричитал Куликов и убежал в трюм за банкой с краской и кистью.

Через два часа на свежепокрашенном носу яхты красовалось её настоящее название: «Cat»…

Морское течение протащило «Кошку» мимо необитаемого острова, а ещё через сутки с небольшим вынесло к низким зелёным берегам.

– Ба, Барбадос. Куда и плыли, собственно. Бывает, – невозмутимо прокомментировал это событие Куликов.

– Мяу! – охотно согласился с ним сиамский кот Кукусь.

Мореплаватели отстоялись на Барбадосе с недельку, поставили новую мачту, починили дизель и руль, разжились новыми парусами, поплыли дальше.

Ещё через сутки пришвартовались в бухте Сан-Анхелино.

Это такой городишко на Карибском побережье, все улицы, переулки и ближайшие окрестности которого были засажены круглогодично цветущими кустами жёлтых роз.

Какая это страна, спрашиваете?

А так ли это важно, господа мои?

Даже не все местные жители на этот вопрос отвечают уверенно.

Некоторые, безмятежно и лениво улыбаясь, заявляют:

– Да Карибия, наверное…

Ранним утром путешественники сошли на благословенный карибский берег и у босоногого мальчишки-мулата узнали, где находится искомая таверна «La Golondrina blanka», что переводилось на русский язык как «белая ласточка».

– Может, это такой тутошний аналог нашей «белой вороны»? – предположил Ник.

– Очень даже может быть, – согласился с ним Банкин.

Внутреннее убранство таверны особыми изысками не отличалось: грубые некрашеные стены, сложенные из глинистого терракотового кирпича, низкие почерневшие потолки, маленькие квадратные, плохо помытые окна, покоцанная старая мебель, небрежно сколоченная из широких пальмовых досок.

Достопочтенная донья Розана, женщина тучная и неприветливая, не знала, где сейчас находится сеньор Зорго, но, спрятав за кружевной корсаж десятидолларовую купюру, предложенную ей Банкиным, незамедлительно пообещала помочь.

– Вот, возьмите, – нехотя протянула Нику крохотный листочек папиросной бумаги. – Напишите Зорго, что вам от него требуется. Я это письмо пошлю голубиной почтой, ещё до заката солнца получите ответ…

Ник аккуратно вывел на тоненькой прозрачной бумаге специальным карандашом: «Разыскиваем Алекса Гонсалеса. Мы – его друзья. С нами жена Алекса. Лев готовится к прыжку!».

Сеньора Розана своими толстыми пальцами, напоминавшими переваренные сардельки, ловко прикрепила послание к крохотной лапке белоснежного голубя и одним сильным движением подбросила птицу вверх.

Голубь, сделав над трактиром два широких круга, уверенно полетел на северо-запад и вскоре скрылся из вида.