Карибские сокровища

Поначалу я присоединился к общепринятому мнению, что эти лошади, как свиньи, собаки и крысы, просто одичавшие домашние животные, которые разбрелись с ферм первопоселенцев. Однако это мнение было затем поколеблено некоторыми моими соображениями. Во-первых, ни один самый заядлый и признанный «лошадник» не может, насколько я понимаю, назвать хоть одну чистую породу лошадей сплошь буланой масти и подкрепить это доказательствами. Во-вторых, как объяснить, что среди наскальных рисунков пещеры на окраине Центрального плоскогорья Гаити, которые приписываются американским индейцам и существовали задолго до Колумба, красуется голова настоящей лошади, хотя многие считают, что лошадей в обеих Америках раньше не было? В-третьих, эти дикие существа удивительно похожи на диких лошадей Центральной Азии – киангов.[viii] Я должен подчеркнуть, что все эти соображения не более чем чистейшая догадка, основанная на неисследованных особенностях, и я ее высказываю только для того, чтобы кто-нибудь занялся изучением вопроса. Но все же, разве невозможно, чтобы это оказались настоящие дикие лошади, относящиеся к неизвестному во всем мире виду, а может быть, даже к роду тех лошадей, которые века назад населяли Великие американские равнины, о чем мы знаем по множеству ископаемых останков? Разве не могло случиться, что животные перешли сюда с материка вместе с плагиодонтами (Plagiodontia), когда остров Эспаньола через Кубу был соединен сухопутным «мостом» с материком, и что они отступили в горы с их прохладными ветрами и богатыми травами, где жили, позабытые людьми и никому не нужные, потому что в эти места люди почти не заходят? Нужно, чтобы кто-то, захватив ружье посерьезнее охотничьего дробовика с дробью шестой номер, отправился туда и выяснил, что же представляют собой дикие лошади Гаити. Может статься, что его ждут удивительные и важные открытия.

Обычно после диких животных заниматься домашними как-то скучновато. В сосновом лесу на Гаити я впервые в жизни почувствовал к ним неподдельный интерес. У меня в мозгу зароились мысли – быть может, мы видим своими глазами прообраз грядущей истории человечества на нашей Земле? Представьте себе на минуту, что все человечество исчезло с лица Земли, как это случалось с множеством видов животных: что тогда будет? Города, поместья и фермы постепенно зарастут диким лесом. Вырубленные под корень леса снова возродятся к жизни, кусты и травы пойдут на приступ, сражаясь за место под солнцем, а домашние животные получат свободу. Лошади разбредутся по равнинам, свиньи будут копаться в корнях лесных деревьев, собаки – стаями охотиться днем или ночью (в зависимости от породы), кошки переселятся на деревья, крысы вернутся в заросли и выздоровеют от всех своих ужасающих болячек, язв и лишаев. Целый мир несчастных паразитирующих выродков, которых мы собрали вокруг себя, в своем удушливом царстве, превратится в свободных, сторожких, истинно диких зверей. Именно это я и увидел в те дни на вершинах гаитянских нагорий.

Дрожа от ночного холода в палатке, мы до бесконечности обсуждали всякие теории. Загадки природы и те горизонты, которые они открывают человеческому воображению, поистине бесконечны и увлекательны. С неодолимой силой они влекут к новым и новым исследованиям. Фред заразился этой болезнью в самой тяжелой форме и, мудро решив, что раз уж «коготок увяз – всей птичке пропасть», всецело предался нашим общим занятиям. Фред немногословен, на глупые вопросы, какие мы частенько задаем, даже не отвечает, но все сказанное запоминает с пугающей точностью. Когда по дороге вниз, в машине, я, походя, заметил, что, по-моему, ему лучше всего присоединиться к нашей экспедиции, он не проронил ни слова.

Но вскоре, когда мы покидали Гаити со всеми нашими многочисленными пожитками и «Роллсом», с нами был вышеупомянутый неразговорчивый джентльмен, и настроение у него было такое общительное, какого никто и никогда от него не ожидал.

Часть третья В Суринам

VII. Частный зоопарк Гигантский муравьед, оцелот, тамарины и паразиты

Небольшой пароходик пробирался по сверкающим волнам к темно-зеленой полоске на горизонте, одновременно подходя боком к загадочной полосе грязной пены, которая пересекала море прямо по курсу. И когда острый нос корабля врезался в эту полосу, мы увидели первое южноамериканское чудо. Меня словно током пронзило с головы до пят, даже дух перехватило.

Все больше и больше накатывало чувство радости от сознания, что я наконец здесь. Скоро я снова погружусь в сияющий, щебечущий, жужжащий, буйный мир бьющей через край жизни – жизни джунглей.