Карибские сокровища

Но это не помогло – нас оттесняло все больше вправо, то и дело приходилось круто уходить от мели, и немного спустя мы шли уже прямо в открытый Атлантический океан. Мы знали, что скоро начнется прилив, и чувствовали себя в относительной безопасности, пока море было буквально по колено. Еще полчаса мы шли вперед, промеряя глубину и пыхтя мотором, и тут мне в лицо повеял легкий ветерок с моря. Я с опаской взглянул на наш перегруженный ковчег, а через несколько секунд Андре объявил, что дна нет.

Мы круто повернули влево. Но дно окончательно ушло вниз, а прямо по носу оказалась непонятная, неспокойная, грязно-белая полоса пены. Я решил, что это граница илистой отмели, и пошел прямо на нее.

Как только мы ее пересекли, послышался новый звук – нервный, слегка угрожающий плеск волн, бьющих в дно лодки. Я все еще держал влево, ожидая выкрика Андре, когда он нащупает отмель, но тут луна зашла за тучу, а так как туча была большая, кругом воцарилась непроницаемая тьма, и я потерял всякое представление о курсе, которым мы идем. Пена исчезла, нос лодки стал все глубже зарываться в воду, образуя носовой бурун.

Я лихорадочно искал выхода и, заглянув в списки, нашел компас в описи двадцать первого ящика.

– Ящик двадцать один, отделение четвертое! – проревел я. – Малый компас, быстро!

В моей памяти смутно задержалось представление, что мореходу необходимо иметь две вещи – карту и компас. Я углубился в работу, но от карты пришлось сразу отказаться – чтобы ею пользоваться, надо хотя бы знать, где находишься. Я знал наверняка только одно – если идти все время на юг, мы наткнемся на Южную Америку, так как находимся у ее северного побережья. Мы пошли на юг с приличной скоростью, судя по тому, что волны начали захлестывать нашу лодку и показались даже у носа яхты. Я улучил момент и поглядел за борт. Несущаяся навстречу вода была густо-черного цвета.

Примерно в это время главный стюард вернулся на крышу. Это был единственный раз, когда Альма позволила себе передохнуть. Вскоре она сообщила, что поднялся довольно сильный попутный ветер. Я был слишком занят и ничего не заметил, а Фред, наш специалист по ветрам и течениям, торчал вниз головой в машинном отделении. Тогда меня ничто не волновало, кроме ненадежности коварного цилиндра.

Кажется, мы пробыли во тьме около получаса. Потом луна выплыла из-за туч, и мы могли бы увидеть, куда идем. Мы оглядели весь горизонт.

– Господи, а где же земля? – спросил Фред.

– Вон там, если верить компасу, – ответил я с ненатуральной уверенностью. И мы стали вглядываться вдаль.

Одно было совершенно очевидно: земли не было ни «там», ни вообще где бы то ни было на горизонте. Тут мы услышали сверху неуверенный голосок:

– Айвен, – жалобно сказала Альма, – по-моему, нас сносит назад!

– Не болтай глупостей, – отрезал я.

С рекордной скоростью промочив горло, я снова взглянул за борт. Около нас как раз оказался обломок дерева, пляшущий на довольно сильной волне. Мы обгоняли его, но с такой черепашьей скоростью, что я на несколько минут лишился дара речи. Мы с Фредом уставились друг на друга.

Потом, если мне не изменяет память, я сказал:

– Господи боже! А ведь она права. Что это такое?

– Течение, – просто ответил Фред. И мы смотрели друг на друга, начиная понимать, что с нами творится.

Вспоминаю, что меня несколько приободрило сознание, что топлива у нас на триста миль, а еды – на целый месяц, но, когда я взглянул на перегруженную лодку и вспомнил, каков ее вес, меня снова захлестнуло отчаяние. В эту минуту нешуточная волна перемахнула через борт, выступавший всего на три дюйма над водой. Теперь настала очередь Фреда промочить горло.

Небо быстро очищалось, начали проглядывать звезды, и я, выбрав две из них, находившиеся, согласно показаниям компаса, на юге, направил яхту примерно на них. Нас бросало на волнах довольно неприятным образом, пришвартованная к нам лодка скрипела и билась о борт, а между бортами двух судов то и дело вздымались фонтаны воды. Зрелище было удручающее, и я уже начал прикидывать, долго ли нам осталось до кораблекрушения.

Это продолжалось три часа, но через два часа после начала бедствия мы уже не волновались – к тому времени один из многочисленных миражей совершенно точно превратился в тонкую черную линию – мангровые заросли показались на горизонте прямо по курсу. Мы неустанно вычерпывали воду и молили бога, чтобы не отказал наш коварный цилиндр, а ветер все крепчал и крепчал.