Карибский круиз

— Но тебе незачем ходить на почту в Сан-Хуане. Здесь есть свое почтовое отделение, на пятой палубе.

— Правда? Отлично, это сэкономит мне время. Спасибо.

— Не за что.

Сэм снова собрался меня поцеловать, но я оттолкнула его.

— Должна ли я расценивать этот пыл как то, что ты решил считать меня все-таки «находкой века», а не чертом в юбке?

— Я уже близок к окончательному решению, — ответил он.

— И когда же ты его примешь?

— Скоро. — Он опять потянулся ко мне.

В застенчивость можно играть и вдвоем, подумала я, увернулась от его объятий и ринулась вперед по беговой дорожке, оставив его глотать пыль.

Мы пробежали наши четыре мили, на скорую руку позавтракали, после чего отправились в лазарет проведать Джеки. Точнее, я зашла проведать Джеки, а Сэм остался меня ждать. Мы решили, что Джеки слишком слаба и может оказаться не готова принимать едва знакомых посетителей. В конце концов, она всего лишь один раз видела Сэма.

Когда я вошла в палату, она сидела в постели, листала журнал «Усадьбы и парки» и бормотала, что, на ее взгляд, горный молочай на фотографии выглядит увядающим.

— Судя по всему, тебе стало лучше, — улыбнулась я, наклоняясь и крепко обнимая ее.

— Гораздо, — подтвердила она. — Пер хорошо знает свое дело.

— Пер?

— Доктор Йоханссон.

— Вы уже так накоротке? — вскинула я бровь. — Ты зовешь его по имени?

— Ну да. Он отличный парень. Мы провели вчера замечательный вечерок.

— Прекрасно! Сестра сказала, что он заходил тебя проведать.

— Да, он пришел, мы мило поболтали. Оказалось, что у него американское гражданство, поскольку его бывшая жена — американка. Он думает, что пора уходить с корабля и заняться медицинской практикой в Штатах. Он спросил, откуда я, и я выдала ему спич классического торговца недвижимостью насчет Бедфорда — какие там отличные школы, какое вообще это симпатичное местечко, как оно близко от Нью-Йорка и тем не менее на отшибе. Он спросил, уверена ли я, что ему понравится Бедфорд. Я ответила, что это, конечно, не Хельсинки, но имеет свою прелесть.

— В Бедфорде трудновато кататься на лыжах, — заметила я.

— Я знаю. Я объяснила, что единственное место для лыжников — Вестчестер-Каунти, но там слишком много народу. А он сказал, что зато там должно быть весело.

Я в изумлении покачала головой.

— Вчера вечером доктор Йоханссон при мне говорил, что ты очень слаба и мне не следует тебя утомлять. Как же он сам провел с тобой так много времени?

— Но он же доктор! Полагаю, он решил, что мне плохо не будет. Он дал мне антибиотики, потом жаропонижающее, и сегодня я уже почти как новенькая.

— Джеки, это просто прекрасно! — воскликнула я с облегчением. — А он понял, что с тобой случилось?

— Он сказал, что, по его мнению, тут замешано несколько причин. Желудочная инфекция, воспаление среднего уха, и все это наложилось на простуду, на которую я и дома никогда не обращала внимания. Сейчас у меня некоторое обезвоживание организма, и день-другой он планирует делать мне внутривенные вливания. Но я скоро поправлюсь. Благодаря Перу!

— А когда, по мнению Пера, ты сможешь выйти отсюда? Или он хочет, чтобы ты оставалась в госпитале до бесконечности под его неусыпным наблюдением? — поддела я подругу. На самом деле я была очень рада, что Джеки нашла в докторе Йоханссоне доброго приятеля. За это я немедленно прониклась к нему симпатией.

— Если повезет, я смогу выйти отсюда через полутора суток, — ответила Джеки. — Давай посчитаем. Значит, сегодня я пропускаю Сан-Хуан, завтра — Санта-Крус, но в последнем порту я уже смогу сойти на берег. Это Нассау, правильно?

— Очень жаль, что все так получилось, — кивнув, сказала я. — Ты, должно быть, чувствуешь себя обманутой.

— Я бы действительно так себя чувствовала, — возразила она, — но сейчас мне уже довольно того, что дело пошло на поправку. Ладно, хватит обо мне, — продолжила Джеки более веселым тоном. — Ты последовала моему совету?

— Какому совету?

— Насчет Сэма. Вчера я посоветовала познакомиться с ним поближе. Тебе это удалось?

Я рассмеялась.

— Значит — да? — переспросила Джеки.

— Значит — да, — подтвердила я, — хотя более точно будет сказать, нам обоим это удалось.

— Хочешь сказать, что вы уже спали вместе? — округлила глаза Джеки.

— Нет. Мы были близки к этому, но решили подождать, — гордо пояснила я, как бешено влюбленная акселератка, умеющая держать себя в руках.

— Помилуй Бог, чего ждать-то? — воскликнула Джеки в полном недоумении. — Когда напечатают твою первую статью о современной половой зрелости?

— Ну, может, завтра, или послезавтра…

— Почему не сегодня? — возразила она.

Неплохая мысль!

Несмотря на все свои ссадины, Пэт была бодра и полна решимости принимать участие во всех предстоящих мероприятиях. Она сказала, что в Сан-Хуане хочет отправиться с группой Джинджер Смит Болдуин на очередное арт-сафари, даже если ей для этого потребуется инвалидная коляска.

— Мне не хочется, чтобы ты оставалась наедине с Албертом, — сказала я, памятуя о том, что он настаивал быть рядом с ней до и после занятий рисованием.

— Почему нет? Он так внимателен! — возразила Пэт.