Карим. Против воли

— Понимаю. Всё понимаю, — выдохнула женщина и, понизив голос, добавила. — Ты запудрил мне мозги, заставив выйти замуж за твоего брата. Тридцать шесть лет я живу в этой лжи.

— Я ничего тебе не обещал, моя дорогая, — возразил Вагиф. — Ты же знала, что я женат.

— Значит так, если ты не решишь проблему с Зарецкой, то я обо всём расскажу Кариму. Пусть сынок узнает, что его отец — подлый трус, который отказался от него с самого рождения.

— Молчать! — крикнул Вагиф и Елена вздрогнула, ощутив на том конце провода дикую ярость. — Я всё порешаю. Дай мне немного времени. Сначала нужно убрать её брата, а затем я возьмусь за девчонку.

— Только попробуй меня обмануть.

Глава 44

В день выписки Карим заявился в больницу с громаднейшим букетом голландских роз. На этот раз он выбрал белый цвет, символизирующий вечную любовь, более крепкую, чем обычные все земные чувства, в том числе и страсть. Конечно же, Карим не знал значения этих цветов, — так, шепнула продавщица, когда заворачивала розы в упаковочную плёнку.

Арс тоже приехал в больницу и тоже с цветами, правда не с такими шикарными, как у Алиева, но оно и понятно. За всю свою жизнь Зарецкий никому не дарил букетов, кроме сестры, поэтому обошёлся осенними хризантемами, и на том спасибо.

Они встретились в коридоре. Столкнулись друг с другом, лицом к лицу, и натянуто улыбнулись. Арс окинул Карима проницательным взглядом, но руку всё-таки подал:

— Привет.

— Угу, — ответил Карим, кивнув головой. — Привет.

— Как жизнь?

— Пойдёт. Как твоя?

— Так себе… — протянул Зарецкий, криво ухмыльнувшись. — Сегодня без драки?

— Я не против.

— Договорились.

Больше не говорили. Разошлись по разным углам и принялись ждать, когда откроются двери палаты. Арс нетерпеливо расхаживал вперёд-назад, всё время маяча перед глазами Карима, а сам Карим смиренно сидел на стуле, поглядывая, то на циферблат наручных часов, то на взбудораженного Зарецкого. Когда послышался скрип двери и немного позже — топот ног, молодые люди сорвались с места и, едва не столкнувшись, выстроились в настоящую шеренгу напротив палаты.

Заметно похудевшая, осунувшаяся и белая, как больничные стены, Люба поравнялась напротив мужчин. Робко улыбнулась, поправила шерстяной палантин, небрежно брошенный на плечи, и сделала шаг на встречу мужу. Карим хотел обнять за тонкую талию, но сдержался, сообразив, что одно неловкое движение его рук может причинить девушке нестерпимую боль. Так и остался стоять на месте, как истукан, бросая в сторону супруги тёплый взгляд.

— Розы? Так много? — спросила Люба, а затем, приподнявшись на цыпочки, нежно поцеловала Карима в щеку. — Ты слишком балуешь меня, дорогой муж.

Карим хотел ответить, что Люба ещё и знать, не знает, что такое настоящее баловство, но на горизонте появился Зарецкий и завладел всем вниманием сестры.

— Поехали домой, — шепнул Арс, склонившись над ухом Любы, чтобы не услышал Алиев.

— Мой дом там, где Карим, — ответила Люба.

— Систер, ты ранишь мне сердце. Я скучаю по тебе, моя любимая девочка. Очень скучаю, — ласково произнёс Зарецкий, но Любу не поколебли: ни нежный тон голоса, ни теплый, тоскливый взгляд.

— Арс, поехали с нами. Сколько мы не сидели за одним столом? — девушка взяла брата за руку и не больно сжала крепкие пальцы, а затем обернулась в сторону супруга. — Карим, кажется, ты когда-то умел готовить вкусный шашлык. Ещё помнишь свой фирменный рецепт?

— Конечно, — отозвался Карим. — Арс, как на счёт хорошего виски?

— Приглашаете на обед? — ухмыльнулся Зарецкий.

— Очень приглашаем, — кивнул головой Карим.

— Брат, ну, пожалуйста. Поехали, — ласково протянула Люба и Арсений сдался, не сумев найти причин для отказа.

Хрупкий мир зародился в сердцах этих троих. Всей компанией они вышли на улицу и, рассевшись по разным машинам, взяли курс в сторону коттеджа Алиева. Люба, естественно, поехала с мужем. Устроилась на переднем пассажирском сиденье и всю дорогу не сводила глаз с гордого профиля Карима. Его крепкие руки, сжимающие руль в положении "без десяти два" по циферблату, так и манили взгляд, а ещё — широкие плечи, обтянутые тонкой тканью хлопковой рубашки. Девушка залипла на мужском силуэте в прямом смысле этого слова. Ей так хотелось обнять Карима, так хотелось прижаться к его груди и слушать ритмичный стук сердца, что, не удержавшись, она положила пальчики на сильный бицепс и издала тихий вздох.

— Всё хорошо? — встревоженно спросил Карим. — Тебя не укачало? Я сбавлю скорость, только скажи.

— Нет, всё хорошо. Просто соскучилась. Очень сильно.

Карим растянул губы в широкой улыбке и, немного отвлекшись от дороги, покрыл поцелуем макушку головы своей супруги:

— Я тоже. Безумно соскучился, моя душа.

Блаженно прикрыв глаза, Люба откинулась на спинку сиденья и остаток пути пребывала в приподнятом настроении, граничащему с эйфорией. Всё позади. Они с Каримом пережили настоящий кошмар и не расстались. Возможно, этот вынужденный брак был послан свыше, ведь не зря же у них с Каримом всё так неожиданно сложилось?!