Каритас

Стоило пройти пару метров, как братья уткнулись в полянку с очередным плакатом о поиске Каритас.

— А деревня не такая милая, как кажется на первый взгляд, раз тут вешают такие объявления, — заметил Артём.

Через несколько минут непрерывной борьбы с ветками и кочками Коля сказал:

— Здесь нас никто не ищет, поэтому в невидимости нет смысла, животные, если захотят, нас и так учуют.

Артём согласился. Дальше они побрели в своём обычном обличии, но при этом, не снимая капюшонов.

Сифоня "чудесным образом" очнулся сразу после ухода братьев. Он хитро улыбнулся так, как улыбался только наедине с собой, встал и закрыл за ними дверь. Затем направился на кухню (роль кухни исполнял самый грязный и захламлённый уголок комнаты) и налил себе попить весьма мутной воды. Голова немного побаливала, но это не мешало ему трезво мыслить.

— Всё-таки из меня получился бы отличный актёр, — с довольной улыбкой сказал Сифоня, нисколько не заикаясь. — Действительно, я хорошо сыграл свою роль. Прям, не нарадуюсь. Артём слишком заносчив или просто дурак, раз не знает, что модифицировать память может только Гредеон, да, пожалуй, и этот старикашка Эрдамас. Как много он о себе возомнил: попытаться найти Каритас. Конечно, у него есть огромное преимущество — медальон любви, но всё равно глупо думать, что вдвоём они смогут добраться до неё через полматерика. Хотя, надеюсь, у них это получиться, ведь в этом случае я получу сразу две тысячи золотых слитков сразу… Эх, Артём, Артём, зря ты взял с собой мой пистолет!

-

Глава девятая: "Серебряная Звезда"

В конце пятнадцатого столетия на земле было только одно место, где заживо не сжигали женщин, зная, что они ведьмы; где не разрубали человека на части, подозревая, что он колдун; и не вешали десятками волшебников, включая маленьких детей. Это место — маленькая деревушка, затерянная в Уральских горах, на пороге цивилизации, если, конечно, цивилизацией можно назвать тот мир, где людей рубили на куски, называя еретиками. Деревушка была настолько маленькой, что терялась на карте, словно капля в море, ровно до тех пор, пока там не поселился колдун по имени Рорк, который начал собирать под своё крыло волшебников, гарантируя им, что они умрут от старости, а не от петли на шее. Шло время и это Богом забытое поселение переросло, подобно снежному кому, сходящему со склона горы, в большой город, который вызывал у обычных людей непонимание, страх, но ещё больше — раздражение. И рано или поздно они уничтожили бы город, если бы… он не исчез сам. А затем всё забылось, превращаясь в легенды и небылицы, начиная от драконов, единорогов и гномов, и заканчивая самими волшебниками, словно их никогда и не было.

За сорок лет до исчезновения, у Аталана, сына Рорка, и его жены Атали родилась дочь Злата с волосами из чистого золота, словно блестящий водопад, спускавшийся на плечи и спину, и с кожей, на которой, будто маленькими искорками, сверкали звёзды. Когда девочке исполнилось семь лет, в том возрасте, когда ребёнок впервые начинает мнить себя взрослым, Злата забрела на конюшню и увидела там среди прочих старую кобылу, всю изрезанную морщинами и шрамами. От мимолётного приступа жалости на глазах девочки выступили слёзы, упавшие прямо на бедное животное. Как это обычно бывает, Злата сразу же забыла о кобыле, как только выбежала из конюшни, ведь есть занятия несравненно интересней, чем смотреть, как кто-то умирает.

Только оруженосец Рорка не забывал про неё и кормил каждый день. Через некоторое время, когда даже солнце соизволило греть и светить ярче, чем обычно, он зашёл на конюшню и остолбенел от изумления: лошадь впервые родила прекрасного, абсолютно чёрного жеребца с маленькими золотыми крылышками, как у Купидона; тремя золотыми рожками: большим, точно кинжал, на лбу, поменьше между глазами и самым маленьким, не больше указательного пальца, ближе к носу; а также золотыми копытцами. Оруженосец рассказал об этом Рорку, который подарил жеребца своей внучке, прозвавшей его Чернышом.

Прошло ещё семь лет, и старая кобыла совсем отощала. Однажды оруженосец зашёл в стойло и увидел, что она тихо умерла, словно не хотела и дальше существовать, как бледная тень чего-то живого. Оруженосец унёс тело к своему дому на границе города и вырыл глубокую яму, чтобы в спокойствии похоронить, как вдруг заметил, что в её животе что-то шевелится и через несколько минут на свет вышли три идеально белых жеребёнка. Оруженосец похоронил лошадь, а потомство оставил у себя до поры до времени. Эти жеребята походили друг на друга, как три капли воды: идеально белая кожа, словно шёлковый лоскуток; три серебряных рога на лбу, как у Черныша; и серебряные крылья, сильно трепыхающиеся, словно желавшие поскорее почувствовать вкус свободы.

В этот же день у Златы родились три сестры-близняшки: Алико, Анэля и Арина, с этого момента приковавших всё внимание родителей.